Зависть – плохое чувство: почему Литва критикует Островецкую АЭС

Фото: ru.delfi.lt

Литва развернула настоящую информационную войну против строительства Островецкой АЭС в Белоруссии, используя обвинения, основанные на откровенных «вбросах» представителей белорусской несистемной оппозиции и тиражируемые на их собственных интернет-сайтах.

Очередной «инцидент» на строительной площадке, о котором обеспокоенная общественность узнала от члена белорусской оппозиционной Объединённой гражданской партии, вызвал ожидаемую реакцию Литвы. Министр иностранных дел Л. Линкявичюс в направленной в белорусский МИД ноте потребовал прояснить ситуацию, а Д. Грибаускайте заявила о том, что «повторяющиеся инциденты показывают обоснованность опасений Литвы относительно безопасности станции», пообещав «совместно с международным сообществом стараться воспрепятствовать её деятельности».

Какой цели служат участившиеся в последнее время информационные атаки на Белоруссия? И что стоит за стремлением Литвы любой ценой блокировать проект?

Цель очередной информационной кампании, по всей видимости, состоит в том, чтобы подтолкнуть чиновников ЕС к «решению» данной проблемы. Ранее глава государства в ходе встречи в Вильнюсе с вице-президентом Европейской комиссии (ЕК) по энергетике М. Шефчовичем заявила о том, что «Островецкая АЭС должна стать общей проблемой ЕС».

Литва с самого начала крайне болезненно восприняла стартовавшее спустя всего два года после остановки Литвой последнего реактора Игналинской АЭС строительство АЭС в Белоруссии.

Прибалтийская страна в 2009 г. в одночасье утратила свой энергетический суверенитет, превратившись из нетто-производителя (до 80% от всего необходимого объёма потребляемой электроэнергии) и одного из основных поставщиков электроэнергии на прибалтийский рынок в нетто-потребителя.

Примечательно, что начало 1990-х гг. стало расцветом литовской ядерной энергетики. После распада СССР в 1991 г. Литва унаследовала Игналинскую АЭС, став 31-м государством мира, использующим ядерную генерацию. На Игналинской АЭС первый блок с самым мощным на тот момент в мире реактором был запущен в 1983 г. (со сроком эксплуатации до 2028 г.), второй – в 1987 г. (со сроком эксплуатации до 2032 г.). В 1993 г. АЭС произвела более 12 млрд кВт•ч электроэнергии (88% всей произведённой в Литве электроэнергии) – абсолютный рекорд, зафиксированный в Книге рекордов Гиннесса. Советское «оккупационное» наследие в виде дешёвой электроэнергии позволяло Литве не только сохранять социальную стабильность на фоне распада СССР, поддерживать на плаву созданный советскими специалистами мощный индустриально-промышленный комплекс, но и стать одним из основных игроков на прибалтийском электроэнергетическом рынке, конкурируя с Эстонией.

В итоге добровольный отказ от собственной атомной генерации обернулся для Литвы полной зависимостью от российских поставок электроэнергии, что послужило началом долгой борьбы за «энергетическую безопасность от РФ».

Сегодня, когда Литва с помощью европейских электроэнергетических смычек стоимостью более 600 млн евро (с Польшей – LitPolLink и Швецией – NordBalt) избавилась от «политического диктата цен Москвы», замаячила новая «угроза самостоятельности». В 2018 г. под боком у Литвы заработает первый блок построенной на российский кредит Островецкой АЭС. А следуя логике литовского руководства, Москва вновь якобы попытается применить энергетическое оружие против Литвы.

Как же защититься от очередной потенциальной российской угрозы? Правильно, первым делом изолировать свой внутренний рынок от «грязной и небезопасной электроэнергии» путём законодательного запрета закупать белорусскую (читай – российскую) электроэнергию. И неважно, что она в разы дешевле той, которую сегодня закупает Литва на Североевропейской электроэнергетической бирже, где на ценообразование влияет ряд факторов, многие из которых труднопредсказуемы – к примеру, климатические (обмеление рек и сокращение уровня воды в водохранилищах). В целях защиты страны консерваторы (разработчики концепции «сдерживания России» – прим. RuBaltic.Ru) путём сбора подписей зарегистрировали в Сейме законопроект, запрещающий правительству вести переговоры с Минском по закупкам электроэнергии, а также предоставлять литовскую инфраструктуру для её транспортировки в страны ЕС. Само же правительство было предупреждено, что любые тайные переговоры с соседями будут рассматриваться как государственная измена.

Наряду с этим всё чаще звучат призывы к скорейшему отсоединению от единого электроэнергетического кольца БРЭЛЛ (Белоруссия, Россия, Эстония, Латвия и Литва), что, по замыслу местных стратегов, должно лишить проект в Белоруссии «какой-либо экономической целесообразности». И уж совсем неважно, что общее энергетическое кольцо играет роль резервной системы, обеспечивая равномерный переток избыточной атомной генерации – своего рода клапан безопасности. Параллельно власти Литвы активно уговаривают своих региональных соседей присоединиться к блокаде закупок электроэнергии, а руководство ЕК – «оказать давление на Белоруссия».

Видя в Островецкой АЭС прямую угрозу собственной безопасности, Литва в упор не замечала риски, связанные с планируемым использованием японского реактора кампании Hitachi (чей реактор был установлен на печально известной станции Фукусима-1) при строительстве собственной АЭС в Висагинасе.

Литовские власти периодически запускают бессмысленную дискуссию по данному проекту, в декабре прошлого года о станции снова зашла речь на переговорах премьер-министров стран Балтии.

А весной текущего года министр энергетики Р. Масюлис в очередной раз подтвердил атомную заинтересованность литовских властей, предложив вернуться к активной дискуссии после анализа состояния литовского рынка электроэнергетики с учётом подключения к Польше и Швеции.

В конфликте вокруг белорусской АЭС есть только один подтекст – политический, поскольку, если бы речь шла об экономике и заботе о населении, Литва только приветствовала бы появление поставщика дешёвой электроэнергии в регионе. Но Литва руками ЕК стремится устранить своего конкурента. Как известно, энергоресурсы и геополитика неразделимы. Кто контролирует рынок электроэнергетики, тот напрямую влияет на социально-экономическое благосостояние региона.

К чему может привести такая враждебная политика литовских элит? Для Литвы – ни к чему хорошему. Попытки усложнить жизнь белорусским политикам никак не вписываются в логику потепления отношений Белоруссии с ЕС. Не стоит забывать и то, что через Литву идёт львиная доля белорусского экспорта – треть транзитного объёма порта Клайпеды (13 млн т.), являющегося одной из опор литовской экономики. Литва ежегодно зарабатывает на белорусском транзите около 700 млн евро (1,8% ВВП Литвы). Белоруссия имеет возможность на литовский шантаж и угрозы международного давления ответить переориентацией на российскую экспортную инфраструктуру, а Москва со своей стороны предоставила бы своему партнёру по Союзному государству режим наибольшего благоприятствования.

По большому счёту, Литве остаётся только признать простую вещь: АЭС будет построена, и в первую очередь – ради потребностей собственного производственно-промышленного комплекса Белоруссии. Вопрос экспорта электроэнергии вторичен. А периодические истерики Литвы и откровенные «вбросы» только девальвируют авторитет балтийской республики в глазах ЕС и международного сообщества.

Олег Мирославов