Елисейский дворец стоит лагерей

Чем ближе выборы во Франции, тем меньше толерантности проявляют кандидаты. В обществе есть спрос на защиту от террористов, политики вовсю разыгрывают эту карту, забыв обо всех демократических благоглупостях. Неудавшаяся попытка масштабного теракта в Париже – яркий пример использования трагедии страны в предвыборных целях.

Спецслужбы Франции, расследуя терроризм, объединили наблюдение за джихадистами в «Дело S». Не удивительно, что все проходящие по делу о готовящемся парижском теракте, так или иначе, имели отношение к этому досье и раньше.

Огромную парижскую бойню готовили женщины, гражданки Франции. Перечень женщин поражает! 19-летняя Инес Мадани – дочь эмигрантов не в первом поколении, 23-летняя Сару Э., выросшая в католической семье, но увлекшаяся проповедями исламистов и связавшая свою судьбу с представителями этого течения. Сара получила прозвище «черная вдова джихада», так как оба ее предыдущих жениха погибли в ходе проводимых терактов, но это не образумило женщину. Третий кандидат на роль мужа Мохаммед Ламине – исламист из досье S, брат кровавого убийцы в «деле Маньянвиля».

При аресте обе женщины оказали сопротивление, ранили ножом полицейского, сами получили ранения.
Остальные участницы тоже заслуживают внимания. Амель С – мать четверых детей, привлекающая к своей деятельности 15-летнюю дочь. И еще две особы вместе со своими братьями.

Неудавшаяся бойня наглядно продемонстрировала французам, что в стране действует разветвленная сеть исламистов, которые, живя за счет французского народа, подписали ему смертный приговор.
На такой скандал должна последовать реакция политической системы республики. И что же? Олланд счел это поводом поговорить о республиканских ценностях, а вот Саркози, который желает вернуться в Елисейский дворец, был более категоричен.

Из речи кандидата на президентское кресло, очевидно, что он использовал покушение для борьбы с Олландом. Саркози потребовал высылки для «опасных иностранцев», создания трибуналов и помещения всех персонажей «досье S» в специальные лагеря.

Однако никто и полслова не сказал о причинах разнузданности террористов на земле Франции. Ни один из кандидатов не осмелился сказать, что безголовая миграционная политика, необузданная толерантность и полное снятие общественной ответственности за поступки привели к таким плачевным результатам.

Лагеря, скорее, – крайняя мера, которая может быть совсем не лишней. Однако, это лишь популистские речи, которые невозможно осуществить на территории Франции. Руководствуясь законами о свободе личности, адвокаты в клочья порвут правосудие. Но Париж стоит мессы, а уж тем более лагерей. Политкорректные речи отброшены, когда на кону Елисейский дворец.

Надеяться Франции не на что. Граждане по-прежнему будут содержать всех тунеядцев и исламистов, которым повезло попасть в их страну. У них будет много времени, чтобы на деньги французов, со всеми удобствами, которые предоставляет их экономическая и социальная сфера разрабатывать план уничтожения страны.

Ни один кандидат не говорит, что политика, проводимая последние двадцать с лишним лет, – ошибка. Ее надо менять. Мультикультурализм провален, а под завязку забивать страну людьми с агрессивным мировоззрением, сдобренной своей божественной избранностью, – опасно.

Значит, что бы ни обещал Саркози, от этого будет не больше проку, чем от хвалебной оды Олланда Республике. Политики это понимают, о переменах не говорят. У них есть цель обмануть избирателя, а на волне общественных страхов пробраться к власти.

Можно с уверенностью сказать, что жесткая риторика Саркози будет иметь больший успех, чем причитания Олланда. Хотя для решения тех вызовов, что стоят перед Европой обе риторики совершенно бессмысленные.


Евгений Радугин,
специально для
Politikus.ru