Обамы приходят и уходят — Америка остаётся

У всех нас, к большому и горькому сожалению, очень свежи воспоминания о том, как отреагировал на декабрьские трагедии России братско-небратский украинский народ (не весь, конечно, но в своей ощутимой части): улюлюканье, злорадство, хамский цинизм и пляски на костях. А вот как отреагировали, для контраста, в стране — нашем главном геополитическом оппоненте: «Около 20 граждан США в пятницу принесли цветы к Генеральному консульству РФ в Нью-Йорке и перед входом в здание спели российский гимн в память о погибших при катастрофе Ту-154 над Черным морем».

Знаете, это просто пробивает на слезу, это просто по-человечески трогательно. И никто, разумеется, на них не напал, не избил и не оскорблял. И знаете, мне кажется, сейчас пришла пора написать текст о том, какими видят нас, россиян, простые американцы.

Мы, в силу очень характерных особенностей внешнеполитического поведения США, Америку не очень любим – и это более, чем объяснимо. Но давайте не попадаться в «ловушку Эренбурга», которого в апреле 1945-го одернули по приказу Сталина – «Товарищ Эренбург упрощает». А упрощал «товарищ Эренбург» тем, что писал: «Германии нет: есть колоссальная шайка». До самоубийства Гитлера оставались считанные недели, и примерно столько же остается до политической смерти Барака Обамы – «простого черного парня», который сделал зла на планете больше, чем львиная доля прочих американских президентов. Скоро Обама уйдёт в прошлое, а нам, россиянам и американцам, переставшим быть заложниками его авантюр, придется заново увидеть друг в друге людей, а не «колоссальную шайку».

Я неплохо знаю аглицкую мову и регулярно читаю разные СМИ «вероятного противника». Много раз мне приходилось убеждаться в том, что градус русофобии американского общества – он, как бы это поточнее выразиться, составляет примерно процентов 10 от градуса украинского. И это – максимум. Более того, американская русофобия, если вообще она есть, является, так сказать, «Россиефобией» — то есть, простой американец ничего не имеет против русских, но опасается России как ядерной державы и геополитического конкурента. При этом любой намёк на разрядку и сотрудничество воспринимается обществом, судя по массе комментариев к новостям, позитивно и с энтузиазмом.

Мне есть, с чем сравнить – ведь есть «группы лиц», которые вызывает у простого американца гарантированную антипатию. Это, в первую очередь, исламисты и, шире, жители Ближнего Востока (сказалась школа иракской войны). Вот там – да, там в комментах к любой новости, связанной с ними, такой «пир духа» и изобретательного мата, что только звездочки успевай ставить вместо слов и «хейтспичи» стирать. А в отношении русских мне такое практически не встречается. Критика – да, оскорбления – нет.

Американцы – народ довольно невежественный, что есть, то есть. Но, несмотря на растиражированный либеральной пропагандой негативный образ русского в ушанке и с водкой, клишированной русофобии так и не получилось – вместо «бага» получилась «фича». Русские для американцев – один из немногих народов, узнаваемых в пестром мире за пределами США. Более того, русский – это круто! Я не шучу: «русскость» — это эксплуатируемая фишка. Создатели мегапопулярного Ютуб-канала про оружие FPS Russia сознательно создали образ ведущего-русского с «бетонным акцентом». У чувака Crazy Russian Hacker — 9 миллионов подписчиков! А у писателя Дэна Симмонса в его романе «Флэшбэк» Путин – полубессмертный властелин полумира. Ничего так, да?

Вся суть в том, что есть две Америки – Америка рэднеков и, уж простите за прямоту, Америка либералов и геев. Вторые живут на побережьях – в Нью-Йорке и Калифорнии, а первые – на 90% остальной территории. Вот только проблема в том, что весь финансово-медийный инструментарий – в руках либералов и геев, все эти «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон Пост». Рэднеки – большинство, третируемое, мордуемое и заглушаемое воплями как раз таки тех, кто ненавидит Россию и русских всерьез – и ненавидит именно за то же, за что презирает и боится собственных сограждан из Техаса и Юты: за гомофобию, приверженность традиционной семье, веру в Бога и некоторую крестьянскую простоту нравов, невыносимую для тонких гей-хипстерских душ.

И вот здесь либеральная пропаганда, во всем величии своей голливудщины и масс-медиа, оказалась в ловушке народной ненависти к самой себе – всё, что она ругала, оказалось одобряемо «молчаливым большинством» по принципу «враг моего врага – мой друг». Простой русский не любит геев? Окей, мы похожи, tovarisch – рассуждает фермер из Алабамы!

У белых американцев, как бы их не корежила политкорректность (а также именно благодаря её потугам), всё еще сильно чувство расовой солидарности (которое в России выливается в мелочное битьё таджикских дворников, а в США – патрулирование мексиканской границы многочисленной народной милицией) и всё такое. В русских они видят второй после себя самый большой белый народ планеты. Уже одно это априори настраивает на диалог почище непрочитанного Толстого.

Ну а мы, россияне? Да ведь мы знаем американскую культуру не хуже их самих! Что, не стояли в каждом книжном шкафу наших родителей книги Джека Лондона и Теодора Драйзера, Маргарет Митчелл и Марка Твена, Фенимора Купера и десятков прочих авторов на любой вкус? Вот вы хорошо знаете территориальное деление Франции на департаменты, а Германии на земли? Уверен, что в штатах США вы навскидку разберетесь лучше!

У нас много общего. Мы привыкли к существованию далекой заокеанской страны с детства, а нормальные американцы одобряют наше нежелание прогибаться под мир торжествующей толерастии. Нам необязательно быть друзьями, но диалог наладить не так уж сложно – и смотрите, возле нашего консульства Нью-Йорке хор людей, с американским акцентом спевших «Россия – любимая наша страна», протянул нам руку. И хотя они мало похожи на мужиков на пикапах из Кентукки, но это, в данном случае, не определяющее – они авангард лучшей части народа США.

Григорий Игнатов