Жалость

Некая Катерина Венжик, на полном серьёзе, ибо вчера (1 апреля), пишет, как невероятно ей будет жаль нас всех, саму себя и банковскую систему после ухода Гонтаревой.

Саму Гонтареву Венжик не жаль, ибо уйдя, она вернется, наконец, к нормальной жизни.

Сразу представляется нечто вроде фельдмаршала Суворова, попавшего в опалу и с облегчением возвращающегося в родовое имение, кататься на коньках и пытаться продать собственноручно обученных крепостных мальчишек, которые катаются лучше.

Мне её тоже очень жаль.

Очень жаль Петра Алексеевича, ибо просто не понимаю, что будет со страной, когда он перестанет быть Президентом.

Такое ведь хрен исправишь.

Жаль Парубия, потому что нигде больше не найти спикера, банально не умеющего разговаривать.

Жаль Луценко, самого замечательного в мире генпрокурора с отсидкой, но без образования.

Жаль Гройсмана, как никто доказавшего, что есть жизнь и за пределами винницкого рынка.

Жаль Супрун, с её грибами и замашками доктора Менгеле.

Насалика с его кубометрами миллионов, он ведь всё промотает, чертяка, если отключить его от власти.

Жаль Татьяну Черновол, с её справкой, потому что когда праздник закончится, санитары уволокут её обратно в палату и провожать её будет лишь злобный хохот больше не нуждающегося в ней Пашинского.

Жаль Въятровича и Савченко, которые станут просто безумными идиотами —
антисемитами, лишенными эфиров, экранов и фанатов.

Жаль Саакашвили, который вдруг исчезнет, как воздушный шарик, накачанный вызывающим смех гелием, со временем незаметно оседающий на пол.

Мне действительно жаль всю эту долбаную сволочь, которая три года насиловала страну и думает только о том, как делать это бесконечно.

Жаль, что они разъедутся по домам, как ни в чём не бывало, и круговая порука любой нашей власти будет до смерти сдувать с них пылинки и обеспечивать пенсиями и государственными охраной и дачами.

А Венжик, невероятно наглая дура, и я искренне надеюсь, что когда её коллеги по жалости к уродству побегут искать себе работу в какой-нибудь Чехии, её просто затопчут в аэропорту.

Они ведь не знают никакой жалости, на самом-то деле.

Макс Бужанский