О Киеве и киевлянах 4 года спустя

Фото: LesM / Shutterstock.com

Если спустя годы какому-то историку захочется понять причины исчезновения с политической карты мира украинского государства, то я бы предложил ему не морочить голову и отделаться одной фразой: умерла от томительного ожидания российской оккупации. Возможно, такой диагноз покажется странным, но у меня есть причины утверждать, что он более чем справедлив.

В литературе хорошо описан тот патриотический подъём, который царил в Российской империи в самом начале Великой войны 1914 года. Общество ждало быстрой победы над «германцами», а толпы здоровых мужиков отправлялись на фронт в твёрдой уверенности вернуться уже через несколько месяцев к своим бабам. Однако маленькой победоносной войны не получилось, и постепенно людей охватила апатия, разочарование и безысходность, которая в совокупности с экономическими проблемами привела к революционным потрясениям и распаду страны. В войне Украины против «российского агрессора» апатия началась раньше патриотического подъёма, поскольку желающих «забросать шапками» агрессора изначально не хватало для комплектации полков и дивизий украинской армий. Власть объявила едва ли не поголовную мобилизацию, и на будущих защитников незалежной началась охота, в числе которых должен был быть я.

С повестками мне пришлось разбираться точно так, как советовали многочисленные специалисты по уклонению от мобилизации в сети Интернет. Ни в коем случае не принимать и не расписываться в пригласительном билете на фронт. Однако в одно прекрасное утро за мной пришли лично — трое в камуфляже и дворник Семеныч в своей фирменной куртке с загадочной надписью на спине «завдяки народному дэпутату». Надо сказать, что с Семенычем мы были по-доброму знакомы, а потому прозвучавшие через дверь слова «Сережа, я тебя вчера видел, открывай» заставили меня пересмотреть к нему отношение. Открывать дверь я не собирался, и мобилизационная команда, потоптавшись у дверей и отбив кулаки, убралась восвояси. Но доблестные мобилизаторы категорически отказывались забыть о моём существовании и стали наведываться регулярно — утром, днём и вечером. Война требовала жертв, а будущие котлы ― живого мяса. Чтобы не искушать судьбу, я набился в попутчики к своему соседу по даче и покинул славную европейскую столицу.

По дороге с некоторым удивлением я обнаружил, насколько серьёзно украинские патриоты готовятся защищать Киев от российского агрессора. На подъездах к городу располагалось несколько наспех сооружённых из бетонных плит и мешков с песком «дотов», в которых дежурили воинственные персонажи. Российских танков не было, а потому они с подозрительным любопытством оглядывали проезжавшие мимо автомобили. Нас пронесло, и уже через час я оказался на даче, где ничто не напоминало о войне, российской агрессии и евромайдане. Впрочем, кое-что всё-таки отличало жизнь в дачном посёлке от прошлых лет. Неожиданно у некоторых моих соседей появились родственники мобилизационного возраста. Все хорошо понимали, что визит гостей имеет непосредственную связь с происходящими в стране событиями, но скромно помалкивали.

Возможно, моей семье повезло, но ни национальный вопрос, ни пророссийская позиция не сказывались на отношениях с окружающими. Практически ничего не изменил евромайдан с его воинствующей русофобией и антироссийской пропагандой, кроме одной мелочи. После воссоединения Крыма с Россией и начала войны на Донбассе к нам стали относиться с изрядной долей сочувствия. По мнению наших добрых знакомых, это не Украина на евромайдане совершила роковую ошибку, а Кремль и крымчане. Сегодня это прозвучит несколько неожиданно, но летом 2014 года мои замечательные соседи искренне верили в могущество Запада и убийственную силу экономических антироссийских санкций. При этом они смотрели на меня, словно умудрённый опытом профессор на бестолкового студента, который не может сложить два плюс два.

Логика в рассуждениях моих удивительных соседей была приблизительно такая же, как у тогдашнего президента США Барака Обамы, который как-то обмолвился о разорванной в клочья российской экономике. Они считали, что после введения санкций в России начнётся экономический кризис, который перерастёт в антипутинский бунт. Российские олигархи выведут народ на майдан и скинут Путина. Далее Украина заберёт Крым с его бестолковым населением и уйдёт в Европу.

Ни четыре года назад, ни сегодня я не спорю со своими украинскими согражданами, прекрасно понимая всю бесполезность сказанных слов. В любых житейских делах мои «братья-небратья» могут разбираться прекрасно, но как только вопрос касается Украины и России, то их переклинивает. Здравый смысл почему-то покидает светлые головы, и они превращаются в какой-то приёмник, воспроизводящий внешний сигнал. Единственное, что может повлиять на их мнение о происходящем в стране и мире, являются время и конкретные события, после которых они резко и как ни в чём не бывало поменяют свою точку зрения. События прошедших лет как раз и говорят об этом.

Когда я бежал из Киева в 2014 году, то в городе царили ура-патриотические настроения. Мало кто хотел воевать, а после знаменитых «иловайских котлов» желающих стало ещё меньше. Однако окна многих квартир украшали украинские флаги, а по ночам пьяная молодёжь кричала «Путин х***». Активисты собирали продукты питания для так называемых добровольческих батальонов, красили заборы в жёлто-голубой цвет. Сейчас настроения изменились. Ненависть к Путину оказалась вытеснена ещё большей ненавистью к нынешней украинской власти. При этом если первое время слова о «российской агрессии» могли консолидировать украинское общество, то сегодня они обесценились. По моему мнению, в «российскую агрессию» верят только те, кто о ней говорит. Именно по этой причине так истерично воспринимали потомки древних шумеров чемпионат мира по футболу, его трансляцию каналом «Интер» и поездку украинских болельщиков в Россию. Войны нет! Именно потому СУГС-патриотов так взбесила победа боксёра Александра Усика в Москве! Войны с Россией нет! Бывшие «атошники», которые отправляются на заработки в Россию, тоже хорошо понимают, что войны с Россией нет. Правда, говорить они будут обратное, чтобы не признавать, что воевали против своих сограждан и убивали своих сограждан.

Сегодня большинство граждан Украины волнует не агрессор, а всё то, что происходит в их стране. Отсутствие «оккупанта» привело к тому, что незалежная начала пожирать саму себя. Потому если мне кто-то скажет, что Украину надо спасать, то я буду категорически против. Внешний враг приведёт к объединению националистических сил, а при его отсутствии шумеры будут грызть друг другу глотки. К сожалению, наши «братья-небратья» психически ненормальны и им может помочь только полная изоляция, совмещённая с лечебным голоданием.

Процесс идёт. Четыре года назад мой одноклассник внезапно стал гордиться своими украинскими корнями и окончанием своей фамилии на «ко». Сейчас ему стало значительно легче, и на мой вопрос о его национальности он заявил, что является киевлянином! Человек русской культуры, говорящий на русском языке, отказывается признавать, что он русский, но и уже не хочет идентифицировать себя с дикой ордой рагулей, которые дорвались до власти в стране.

Ничего, пройдёт время и он захочет стать русским: в конце концов на Украине, как во всём мире, уже признали, что Россия ― великое государство, а значит, желающих к ней «прислониться» будет всё и больше. Нам же остаётся не мешать потомкам древних шумеров разрушать свою собственную страну, нести редкостный бред и совершать безумные поступки. Их глупость, подлость и неадекватность должны быть видны каждому, чтобы при словах «украинский патриот» наши «братья-небратья» в ужасе вздрагивали.

Сергей Белов