100 лет назад был основан советский уголовный розыск

В постановлении НКВД РСФСР от 5 октября 1918 года говорилось: «Для охраны революционного порядка путем негласного расследования преступлений уголовного характера и борьбы с бандитизмом учреждается на основании следующего положения при всех губернских управлениях советской рабоче-крестьянской милиции в городах, как уездных, так и посадах с народонаселением не менее 40 000 – 45 000 жителей, отделения уголовного розыска...»

Преступность в то послереволюционное время приняла немыслимые размеры. В крупных городах России орудовали банды грабителей, убийц. Расплодилось огромное количество воров и мошенников. Но раскрываемость преступлений практически равнялась нулю. По одной простой причине – ловить многочисленных преступников было практически некому. Февральская революция 1917 года уничтожила многие государственные структуры, в том числе, полицию. Наспех созданная народная милиция была не в состоянии противостоять многочисленной криминальной армии.

…Совершим экскурс в еще более далекое прошлое.

В 1913 году в Швейцарии состоялся международный конгресс криминалистов. Специалисты из разных стран обсуждали многие вопросы, кроме того, определяли наиболее эффективную – по раскрываемости преступлений – криминальную полицию мира. Лучшей было признано российское ведомство, возглавляемое Аркадием Кошко.

Это был блестящий детектив – умный, находчивый, рассудительный. Он был шефом рижской полиции, потом его перевели в Санкт-Петербург. В 1908 году Аркадия Францевича назначили руководителем московской сыскной полиции. Ознакомившись с ситуацией, он понял, «что город наводнен мазурьем и мне надлежит вымести из него этих паразитов».

Кошко был пышноусый, благообразный господин с цепким, испытующим взглядом. Протекцию ему составил не кто-нибудь, а сам председатель Совета министров Российской империи Петр Столыпин. И – не ошибся. Очень скоро Кошко прозвали русским Шерлоком Холмсом. Не ради красного словца – Аркадий Францевич брался за самые сложные, а порой безнадежные дела и добивался успеха.

Кошко внедрил, по примеру полиции Франции, Англии, Германии, систему идентификации личности преступников. Он создал картотеку с различным описанием данных криминальных элементов и их фотографиями.

Действовала широкая сеть участковых надзирателей, агентов-осведомителей. К работе правоохранителей привлекались и представители криминального мира, которые не поладили со своими подельниками и готовы были взять реванш…

Кошко следил и за работой своих подчиненных с помощью агентов из различных слоев населения – служащих, кухарок, телефонисток, официантов, агентов похоронных бюро. Их услугами пользовались не постоянно, а время от времени, когда возникало подозрение, что в сыскном завелся «крот», или кто-то из полицейских ослабил хватку.

Сотрудники московской сыскной полиции на лацкане пиджака носили металлический знак с надписью МУС – Московский уголовный сыск. Отсюда и пошло выражение «мусор», благополучно доковылявшее до наших дней. Агенты полиции получили и другое прозвище – «легавые». Дело в том, что они часто выдавали себя за членов охотничьего общества и носили на одежде нашивки с изображением собаки легавой породы…

Московское сыскное отделение располагалось в трехэтажном особняке в Малом Гнездниковском переулке (здание было разобрано в начале нынешнего столетия). Все пришельцы, если у них имелось неотложное дело, могли попасть на прием к шефу полиции. Об этом сообщало объявление, вывешенное у входа в участок.

Между прочим, Кошко занимался уголовными делами не только Первопрестольной, но и всей Российской империи. И дел у него было невпроворот. Даже дома Аркадий Францевич не мог отвлечься, предаться отдыху. Более того, по его телефону, известному всей Москве, звонили даже ночью! В трехтомных мемуарах Кошко «Очерки уголовного мира царской России» часто встречаются такие фразы: «Ночью меня будит телефон…», «Среди сладкого сна, часа этак в 4 утра, я был разбужен телефоном…»

Он не только руководил работой сыскного отделения, но и допрашивал преступников, сидел в засаде, участвовал в перестрелках с бандитами. В полицейском участке был обширный гардероб с различными костюмами, головными уборами, париками. Аркадий Францевич и его сотрудники перевоплощались в рабочих, богатых господ, военных, словом, в кого угодно. В штате сыскного отделения состояли даже парикмахеры и гримеры, готовившие агентов. Что и говорить, работали русские сыскари виртуозно, как в театре. И главное – эффективно.

В феврале 1917 года революционный ураган смел многие государственные институты, в том числе и самые важные, необходимые. Полиция была упразднена, со многими ее представителями жестоко расправились.

В одночасье была порушена блестящая, эффективная, долгие годы создаваемая система. Подверглись опустошению и разграблению бесценные архивы, досье на преступников, картотеки. Толпы гогочущих, алчущих чужого добра и кровожадных уголовников кинулись совершать свои темные дела – впервые за много лет, не опасаясь возмездия.

Кошко, полный сил и энергии – ему было всего 50 лет, не найдя общий язык с новой властью, уехал из Москвы в Киев, затем – в Одессу. Потом детектив и вовсе покинул родину. В предисловии к своим мемуарам Аркадий Францевич сетовал на свою горькую долю: «Оторванный от родины, растеряв многих близких, утратив средства, я, после долгих мытарств и странствований, очутился в Париже, где и принялся тянуть серенькую, бесцельную и никому теперь не нужную жизнь. Я не живу ни настоящим, ни будущим – все в прошлом, и лишь память о нем поддерживает меня и дает некоторое нравственное удовлетворение…»

Правоохранительную систему пришлось создавать практически с нуля. Благо, многие опытные сыщики пошли на службу к Временному правительству.

Одним из них был известный детектив Карл Маршалк, работавший в Пскове, Санкт-Петербурге, а затем – в Москве. Однако работал он в уголовном розыске недолго. В конце 1918 года Карл Петрович отправился в командировку в Петроград, потом оказался в Финляндии и оттуда перебрался в Берлин…

Был создан Совет московской милиции во главе с комиссаром по гражданским делам Михаилом Роговым. Комиссариат уголовно-розыскной милиции возглавил Карл Розенталь – член партии большевиков с 1905 года, активный участник Октябрьского восстания. В Музее истории Московского уголовного розыска хранятся документы, подписанные его рукой.

Работы у сотрудников МУРа (тогда он назывался Центророзыск) было, как говорится, выше крыши. Лишь одно перечисление громких дел, раскрытых оперативниками, заняло бы несколько томов. Одним из первых стало ограбление банковского автомобиля в Москве, в Третьяковском проезде. Преступление совершила «банда шоферов», в которую входили водители различных учреждений. Им удалось сорвать куш в 280 миллионов рублей. Однако в итоге их настигло возмездие.

В послереволюционное время в Москве, кроме мелких шаек, орудовали многочисленные банды, в частности, Якова Кузнецова по кличке «Яшка Кошельков», Николая Константинова («Хрящик»), Михаила Селезнева («Ночной король Хивы»), Ивана Гусева («Гусек»), Федора Прокофьева («Графчик»), Николая Сафонова («Сабан»). Ивана Румянцева («Матрос»).

Это были отпетые негодяи, бесстрашные и безграничные в своей жестокости. Часто лихие люди, угодившие в сети оперативников, устраивали перестрелку и уходили от погони. Однако милиционеры методично уничтожали эту нечисть, и в начале 20-х годов на улицах Москвы стало значительно спокойнее.

Давление милиции на преступность было столь велико, что часть бандитских формирований перебазировалась в Петроград. Там «работать» им было легче. Но – до поры, до времени…

И в бывшей российской столице действовали банды, которые приобрели печальную известность. Одной из них был «отряд» Ивана Белова по кличке «Белка». Однажды бандиты захватили оперативника Александра Скальберга и зверски расправились с ним. Вообще, в то время погибало много милиционеров – яростные перестрелки милиционеров с бандитами порой напоминали настоящие сражения. В первые годы существования уголовного розыска были убиты агенты Михаил Вопилкин, его тезка Фрейман, Владимир Грушин…

Питерская банда – Леонида Пантелкина («Ленька Пантелеев») действовала хитро, изощренно. Ее главарь, бывший сотрудник ГПУ, слывший «Робин Гудом», грабил состоятельных людей, причем выходил на «охоту» не только ночной порой, но и средь бела дня.

Наконец, после долгих преследований главаря банды схватили, но он умудрилась сбежать из знаменитой петроградской тюрьмы «Кресты» и продолжал свои черные дела. Однако удача изменила Леньке, и бандит угодил в засаду. На сей раз оперативники не стали его задерживать, а расстреляли в упор из винтовок…

В январе 1919 года Председатель Совнаркома Владимир Ленин предложил разработать план мер борьбы с бандитизмом. Вся ответственность за борьбу с криминалом возлагалась на Московский уголовный розыск.

По иронии судьбы вскоре сам Ленин едва не стал жертвой этой разгоревшейся войны.

Зимним вечером 19 января 1919 года он вместе со своей сестрой Марией ехал в Сокольники на «роллс-ройсе» в больницу к Надежде Крупской. Близ Краснохолмского моста дорогу преградила группа людей, и шофер Степан Гиль, вместо того, чтобы промчаться мимо, затормозил. Потом выяснилось, что так велел Ленин – он решил, что их останвливает патруль.

Но то были бандиты во главе с Кошельковым. В темноте они не разобрали лиц пассажиров и просто выгнали их из автомобиля, отобрав у Ленина документы и браунинг. И умчались в вечерний мрак на роскошном авто.

Через несколько минут Кошельков раскрыл удостоверение и обомлел. И тут же с подельниками помчался обратно, чтобы пленить Ленина. Ведь за него бандиты могли просить какую угодно сумму! Да и история могла совершить резкий поворот, если бы бандиты решили расправиться с главой Совнаркома. Кто пришел бы ему на смену? Удержался бы, не рухнул без своего лидера большевистский режим?

Однако Ильича и его сестры и след простыл – они укрылись в здании Сокольнического исполкома. Оттуда Ильич позвонил в ЧК и сообщил о происшедшем. Разумеется, эмоционально, в повышенных тонах…

Кошельков был убит в перестрелке с оперативниками в июле 1919-го, попав в засаду на Божедомке. На трупе злодея нашли огромную пачку денег, удостоверение сотрудника ЧК и браунинг, который Яшка отобрал у Ленина.

В ликвидации Кошелькова большую роль сыграл сменивший в конце 1919 года Розенталя на посту главы московского уголовного розыска Александр Трепалов. Он, как и Кошко, не только разрабатывал планы операций, но и участвовал в засадах, «брал» бандитов.

Остались в истории и имена других руководителей уголовного розыска. Это – Владимир Арапов, долгое время работавший в МУРе, на знаменитой Петровке, 38. Именно он сумел раскрыть кровавую банду Ивана Митина («Банда высокого блондина»), на кровавом счету которой было 11 убийств и 28 ограблений.

Арапов стал прообразом главного героя сериала «Место встречи изменить нельзя». Один из авторов сценария Георгий Вайнер работал с ним и, добавив одну букву к его фамилии, создал впечатляющий образ Володи Шарапова…

Давид Курлянд работал в одесском УГРО, не раз принимал участие в задержаниях опасных преступников. Коллеги называли его «профессором по борьбе с бандитами, фальшивомонетчиками, мошенниками». Говорили, что у него было несколько десятков явочных квартир. Впрочем, известно о Давиде Михайловиче немного. Разве то, что он был очень скромным человеком, не пользовался никакими льготами. До самой смерти в 1993 году известный сыщик жил в коммунальной квартире.

В многосерийной картине «Ликвидация» действовал колоритный и храбрый оперативник Давид Гоцман. Его прообраз – Курлянд.

Достоин упоминания еще один милиционер – Игорь Скорин, начавший службу еще до Великой Отечественной. И он был исключительно смелым человеком. Однажды, под личиной вора сумел внедриться в опасную банду. И, в конце концов, захватил ее главаря. И это только один из многочисленных подвигов Скорина.

Он стал прототипом полковника Данилова, героя романов Эдуарда Хруцкого. По одному из произведений писателя был снят фильм «Приступить к ликвидации». Тень легендарного оперативника мелькает и в другой ленте, также созданной по сценарию Хруцкого – «На углу у Патриарших». В нем действует полный тезка милиционера – сотрудник МВД Игорь Дмитриевич Скорин.

На счету советских оперативников, чья служба, как в известной песне, всегда была и опасна, и трудна, – раскрытие сложных, запутанных дел, таких, как взрыв в мавзолее Ленина, охота за «газовщиком»-убийцей, взрывы в московском метро, ограбление Ереванского банка, дело братьев Толстопятовых в Ростове-на-Дону...

Валерий Бурт