Памяти Николая Караченцова: Мы тебя никогда не забудем

От нас ушёл талант многогранный, очень живой и искренний. Один из создателей культурного кода нашего детства и юности.

Скорбим вместе со всей страной.

После долгой-долгой болезни, 13 лет скитаний по больницам всего мира, операций, медленного угасания, потери речи, автоаварий скончался Николай Караченцов. В прямом смысле – отмучился.

У каждого из нас есть свои любимые советские артисты, но вряд ли кто-то поспорит, что Николай Караченцов был самым известным, самым любимым и самым узнаваемым лицом нашего кино второй половины 20 века. Был ли он самым талантливым – сложно сказать, но, несомненно, Караченцов брал обаянием и куражом. Это был наш, советский, Бельмондо и Ален Делон в одном флаконе. Бельмондо, знаете, тоже не эталон красоты – а все обожали!

Непростая задача даже просто перечислить все замечательные фильмы, в которых снялся Караченцов и которые вошли в золотой фонд нашего кино. По количеству «выстреливших» фильмов со своим участием Николай, наверное, останется рекордсменом. Это и «Человек с бульвара капуцинов», и «Собака на сене», и «Остров сокровищ», и «Приключения Электроника», и «Батальоны просят огня», и ещё около сотни (!) ролей в кино. И все они разноплановые, многогранно раскрывавшие талант актёра, который мог перевоплотиться и в гангстера, и в ковбоя, и в лейтенанта Красной Армии, и в средневекового аристократа. Каждую свою роль Караченцов играл лихо, драйвово, принося в картину дух стремительности и веселья. Даже один его голос был лучшей приправой к дракам, погоням и любовным сценам – например, в мультфильме «Пёс в сапогах», где Николай озвучил пса-Д’Артаньяна.

Наверное, поэтому его часто выбирали на роль иностранцев. «Лицо подходящее», да и в целом – типаж какой-то «не наш», заграничный, эдакого разбитного пройдохи из мира капиталистических акул (стопроцентным попаданием в образ была роль благородного жулика Джеффа Питерса из рассказов О’Генри). Кто бы лучше сыграл гангстера или пирата – роли отчасти «героические», но морально двусмысленные? Караченцов был главным «чётким мужиком» в арсенале советского кино и ему доставались условные антигерои – те, без кого нельзя обойтись в сюжете, но кто при этом тоже должен быть не отталкивающим, а живым и обаятельным.

Не зря чуть выше Караченцов был сравнён с Бельмондо – общность типажей этих двух актёров для многих зрителей вообще объединила их в одного человека, ведь французский артист в советском дубляже всегда говорил голосом Караченцова. И это был, вероятно, лучший выбор озвучки.

Наверное, к этому моменту читатели захотят перебить автора восклицанием: да ведь Караченцов не только в кино играл, а ещё и в театре! Конечно! И вот как раз теперь уместно сказать о роли, обессмертившей Николая Петровича как театрального артиста – о графе Резанове в самой знаменитой советской рок-опере «Юнона и Авось».



Резанов, на самом деле, был тем ещё типчиком (достаточно ознакомиться с дневниками Крузенштерна, на судне которого он обогнул земной шар, всячески портя кровь своим коллегам по экспедиции) – но об этом мало кто знает, а всем после «Юноны и Авось» запомнился порывистый и страстный влюблённый, для которого ничто не станет преградой – ни время, ни границы, ни расстояния. Здесь Караченцов смог создать бессмертный обобщённый образ всех своих ролей, поднявшихся от буйства до высокого трагизма. За одну эту роль его имя вполне могло бы быть удостоено «голливудской звезды» на метафорической отечественной «аллее славы».

Ещё Караченцов, как многие актёры, пел. Голос у него был совсем не оперный, но, тем не менее, проникновенный и выразительный. Целых 200 песен и множество пластинок и компакт-дисков записал Николай Петрович.

От нас ушёл талант многогранный, очень живой и искренний. Один из создателей культурного кода нашего детства и юности. «Билли, заряжай!».

Григорий Игнатов