После СССР: моряки из самостийной уходили вместе с кораблями

Планируя предполагаемую горбачёвскую деформацию Союза, организаторы этой ломки задумывались о важнейшей составляющей новых национальных образований – их военных сил.

Было наивным полагать, что уже существующие к лету 1991 года всевозможные отряды самообороны, боевые отряды и ополчения могли быть серьёзной основой для защиты провозглашённых суверенитетов.

Речь шла о новых армиях.

При этом планы предполагали вооружение этих армий советским оружием. При формировании новых армий ставка делалась на часть советского офицерства, которая была готова изменить присяге.

Самым ожидаемым этот процесс был в УССР, где Верховная Рада приняла закон «О воинских формированиях на Украине», переподчиняющий парламенту воинские формирования, дислоцированные на территории УССР.

Затем, 28 июля 1991 года, в Киеве появился Союз офицеров Украины.

Его формирование курировали и поддерживали член ЦК КПУ, первый зампред Верховного Совета УССР Иван Плющ, первый зампред КГБ СССР, на тот момент министр по вопросам обороны и национальной безопасности Евгений Марчук, бывший глава львовского обкома ЛКСМУ, замминистра внутренних дел УССР Василий Дурдинец.

Создателями Союза офицеров были сотрудник МВД Александр Емец, не имевший отношения к армии руховец Владимир Мулява, отставник Вилен Мартиросян, депутат львовского горсовета Виталий Лазоркин, называвшийся «капитаном запаса» диссидент Левко Лукьяненко и ещё несколько офицеров рангом от лейтенанта до полковника.

Началась украинизация воинских частей, приводившая к бурным дискуссиям и даже дракам.

Более активно этот процесс проходил в частях Прикарпатского военного округа, особенно после инициатив различных националистических организаций определять место службы призывников Украину. Что же касалось офицеров, то здесь давили на «тёплый климат и сытую службу» – некий идеал для ряда военнослужащих.

Затем пришла очередь Черноморского флота, который Кравчук переподчинил Киеву в октябре 1991 года.

Москва отвечала своими декларациями, что привело к двухлетней войне указов и полной неразберихе, и судьба ряда кораблей буквально находилась в руках командиров.

Самым вкусным куском военно-морского пирога был построенный на уничтоженном недавно Николаевском судостроительном заводе единственный на тот момент тяжёлый авианесущий крейсер (ТАВКР) «Адмирал Кузнецов», он же «Рига», «Леонид Брежнев», «Тбилиси».

На него положили глаз в Киеве, хотя корабль официально был зачислен в состав Северного флота ещё 20 января 1991 года.

В ноябре 1991-го, когда ТАВКР находился на испытаниях на Феодосийском полигоне, командир авианосца капитан 1-го ранга Виктор Ярыгин получил приказ от тогдашнего председателя Верховной Рады Леонида Кравчука поднять сине-желтую тряпочку и признать украинскую собственность корабля.

Юридически несуществующее государство требовало своего.

Потому, несмотря на доносы стукачей-самостийников, Ярыгин приказ игнорировал, видимо, опираясь на личные контакты с главкомом ВМФ адмиралом Чернавиным, увидевшим в указе Кравчука реальную угрозу.

В поддержку Ярыгину из Москвы срочно вылетел контр-адмирал Юрий Гаврилович Устименко, решительный военный с опытом ведения боевых операций в Египте, Йемене, Сомали.

Юрий Гаврилович рассусоливать не любил, потому, поднявшись на борт, на построении распустил команду и приказал Ярыгину сниматься с якоря.

В ночь на 1 декабря 1991 года, не зажигая ходовых огней, «Адмирал Кузнецов» покинул рейд и взял курс на Босфор. Невероятно гигантская махина длиной 302 и шириной 70 метров, имевшая на борту почти 5 тысяч человек просто… вдруг очутилась в Стамбуле.

Официальной заявки на проход туркам не подали, но они особо и не требовали. В Босфоре, сбросив плоты на воду, корабль пытались покинуть так называемые украинцы – моряки, решившие служить то ли Турции, то ли Украине. Их выловили, отправив на гауптвахту.

Пока в Киеве визжали, что у них «угнали авианосец», ТАВКР уже прошел Гибралтар.

Здесь не смогли отказать себе в провокациях американцы с авианосца «Джордж Вашингтон», имитировавшие атаки на корабль, пересекающие курс и так далее. Однако, когда к авианосцу подошел СКР «Задорный», провокации прекратились. Дальнейшее путешествие прошло без приключений.

Примечательно, что в походе на судне активно продолжалась работа по доделыванию узлов и участков авианосца. 27 декабря «Адмирал Кузнецов» пришвартовался в Видяево у специально построенного плавучего причала.

История перехода авианосца достойна книги или сериала, кстати, как и история «прикреплённого» к нему 100-го полка корабельной авиации легендарного полковника Тимура Апакидзе, почти в полном составе отказавшемся принимать присягу Украине.

Переход «Адмирала Кузнецова» был абсолютно оправдан, особенно если учесть незавидную судьбу кораблей этого класса, доставшихся украинцам.

«Ульяновск» просто разрезали на металлолом.

Тяжёлые авианесущие крейсеры «Варяг» и «Киев» Украина продала Китаю.

Первый Поднебесная превратила гордость своего флота авианосец «Ляонин», из «Киева» сделали плавучий ресторан. Да, на Северном флоте к моменту перехода ещё не создали инфраструктуры для содержания корабля такого класса, но она появилась позже.

Решимость ТАВКР повиляла на других.

Через два месяца, 2 февраля 1992 года, из Севастополя на Северный флот, в составе которого они числились, ушли с экипажами подводная дизель-электрическая подлодка Б-177 «Липецк» (проекта 877 «Палтус») и подлодка Б-808 «Ярославль».

«Липецк» – своеобразный символ русского флота периода гибели советской империи.

Последнюю построенную в СССР подлодку создали на заводе Красное Сормово специально для Северного флота, и она была доставлена на севастопольскую достроечную базу «Персей», где была спущена на воду 27 июля 1991 года. Командиром лодки в это время был Александр Андреевич Жучков (ныне контр-адмирал), руководивший ее испытаниями и вводом в состав флота.

В безвременье 1991 года со стороны Киева были предприняты попытки оставить подводную лодку в своей собственности. Но командир и экипаж подлодки отказался принимать присягу на верность Украине.

Отчасти именно этот период нашёл отражение в знаменитом эпизоде фильма «72 метра».



Чуть позже, уже после референдума о самостийности 31 декабря 1991 года, на подводной лодке впервые в ВМФ СССР был поднят Андреевский флаг, дабы подчеркнуть её принадлежность России.

Это событие произошло за полгода до того, как 21 июля 1992 года вышел указ президента Ельцина об Андреевском флаге, и 26 июля 1992 года в День ВМФ на всех боевых кораблях России в последний раз были подняты флаги ВМФ СССР, после чего под звуки гимна Советского Союза они были спущены. Вместо них под гимн Российской Федерации были подняты Андреевские флаги.

Подлодка Б-808 «Ярославль» базировалась в городе Севастополе и входила в состав Черноморского флота. Решение о переходе было принято в середине января.

2 февраля подлодки под злобные, но беспомощные протесты Киева покинули Севастополь.

Командовал переходом командир 161-й бригады подлодок каперанг А.Я. Тарасов, так как Жучков остался в Севастополе, а «Ярославлем» командовал капитан 2-го ранга А. П. Олейник.

После прохода проливов лодки успешно дошли до Гибралтара, выполнив по пути ряд заданий в Средиземном море. 24 февраля экипажи русских подводников нежданно стали «звёздами французских теленовостей».

Недалеко от Лиссабона лодки запеленговали сигнал бедствия с французской яхты «Вибель», где в срочной медицинской помощи нуждался один из членов экипажа Мишель Дебайяль.

С «Б-177» к французам отправился корабельный врач П. Палюх и офицер А. Никитин, владевший английским. Доктор рекомендовал срочную госпитализацию, что и осуществил вертолёт береговой охраны. Человека спасли и, как оказалось, всю операцию снимал на камеру капитан яхты, передавший запись на телевидение.

Новости с участием русских моряков были с восторгом восприняты французами.

13 марта подводные лодки закончили свой поход на базе в Полярном.

Виталий Захарчук