За гранью понимания: Каких поворотов стоит ожидать в деле Алексея Улюкаева

Бывший министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев
Фото: ТАСС, Артем Коротаев

Басманный суд Москвы продлил срок домашнего ареста до 15 августа бывшего министра экономического развития РФ Алексея Улюкаева. Таким образом инстанция удовлетворила ходатайство следствия и отказала адвокатам, которые просили отпустить подзащитного под подписку о невыезде или увеличить ему время прогулок с двух до трех часов.

Дело Улюкаева до конца лета будет передано в суд. «Фактически, обвиняемый и его защита завершили ознакомление с материалами дела, однако они заявили достаточно объемные три ходатайства, которые сейчас находятся на стадии рассмотрения», — заявил следователь по особо важным делам Роман Нестеров.

По версии следствия

В конце мая Следственный комитет объявил о завершении расследования дела Улюкаева. В ведомстве считают, что 14 ноября 2016 года задержали экс-главу Минэкономразвития с поличным, во время получения взятки в размере двух миллионов долларов. Экс-глава Минэкономразвития якобы вымогал деньги за положительную оценку приватизации «Башнефти», которую приобрела «Роснефть». Против Улюкаева было возбуждено уголовное дело по части 6 статьи 290 УК РФ (получение взятки лицом, занимающим государственную должность, с вымогательством взятки и в особо крупном размере).

«По версии следствия, Улюкаев незаконно потребовал от представителя ПАО «НК «Роснефть» в качестве взятки денежные средства за законную выдачу положительного заключения и оценки в отношении сделки по приобретению ПАО «НК «Роснефть» государственного пакета акций ПАО АНК «Башнефть». При этом обвиняемый высказал угрозы, используя свои служебные полномочия, создать в дальнейшем препятствия для деятельности компании», — полагает Следственный комитет.

Доказательная база основана на «специфических следах на пальцах рук» и наличии «ряда весомых доказательств», в том числе аудио- и видеозаписях. СК утверждает, что Улюкаев был задержан, когда пришел забрать некий чемодан с американской валютой. Место задержания ведомство не указывает. За экс-министром вела слежку ФСБ. Известно, что телефон Улюкаева прослушивался около двух месяцев. Записи свидетельствуют, что он угрожал представителям «Роснефти».

О том, что глава Минэкономразвития находился в разработке спецслужбы, знал президент РФ Владимир Путин. Председатель правительства Дмитрий Медведев и другие высшие должностные лица заявили, что произошедшее находится за гранью понимания. Сам Улюкаев свою вину не признает и подчеркивает, что сотрудничает со следствием. Адвокаты строят защиту на том, что силовики по сути устроили провокацию взятки. Максимальное наказание, которое грозит бывшему чиновнику: лишение свободы на срок до 15 лет со штрафом в размере до 70-кратной суммы взятки, то есть 140 миллионов долларов.

Переплетение интересов

В негосударственных СМИ в деле Улюкаева мгновенно усмотрели руку главы «Роснефти» Игоря Сечина. Экс-министр якобы вступил в конфликт с приближенным к президенту человеком. В частности, Улюкаев недоумевал по поводу свершившейся сделки с «Башнефтью». Приватизация с формальной точки зрения прошла законно, так как «Роснефть» (опять же с точки зрения закона) является частной компанией.

69,5% уставного капитала корпорации Сечина является собственностью управляющей компании «Роснефтегаз», которая на 100% принадлежит Росимуществу. А Росимущество в свою очередь подконтрольно Минэкономразвития. Напрашивается вывод, что Улюкаев обладал мощными рычагами влияния на саму «Роснефть» и процесс приватизации «Башнефти», 50,08% которой принадлежало государству в лице того же Росимущества.

Логично, что столь тесное переплетение интересов могло породить конфликты. Улюкаев слыл знатным либералом (в данном контексте — сторонником увеличения доли частного бизнеса), а Сечин считается крайне амбициозным человеком, воспринимающим по факту государственную «Роснефть» как свою собственность. Страсти могли накалиться еще и на фоне грядущей приватизации 19,3% акций «Роснефти».

Естественно, что данные слухи должностные лица не комментировали и установить их подлинность, наверное, не получится. Тем не менее, слишком сильно бросается в глаза «слепота» Улюкаева, который, как утверждает следствие, угрожал топ-менеджерам «Роснефти» и пришел за взяткой наличными лично. Чиновник с его образованием и рангом просто не мог не понимать последствия «наезда» на такую персону как Сечин. Да и взятки в России уже очень давно берут иными способами.

Обращает внимание и тот факт, что два миллиона долларов это незначительное «вознаграждение» для министра экономического развития, учитывая возможные риски и его статус. Сумма приватизации составила 329, 69 миллиарда рублей или 5,3 миллиарда долларов. Очевидно, что вымогать в такой ситуации надо было не два миллиона долларов, а гораздо большую сумму.

Прецедент Васильевой

Своими размышлениями о деле Улюкаева в беседе с РП поделился руководитель уголовной практики BMS Law Firm Тимур Хутов. «Продление домашнего ареста, по сути, означает то, что в деле пока нет каких-то кардинальных изменений. Обычно смягчение меры пресечения говорит о том, что следствие зашло в тупик, и дело либо может быть закрыто, либо обвиняемый «отделается» условным или мягким приговором. Ужесточение меры пресечения часто связано с выявлением новых обстоятельств, например, того, что обвиняемый может скрыться от суда и следствия и т.д.», — пояснил Хутов.

«Пока сложно сказать, повторит ли Улюкаев судьбу Васильевой, поскольку подоплека его дела очень неявная и, скорее всего, решение также будет приниматься на неофициальном уровне. С самого начала уголовное преследование Улюкаева вызывало ряд вопросов. В частности, изначально СК сообщало о том, что два миллиона долларов предназначались «за выданную Минэкономразвития положительную оценку» сделки. Затем формулировка изменилась — за «выдачу положительного заключения и оценки» купли-продажи», — отметил Хутов.

Как предполагает эксперт, Улюкаева обвиняют в том, что он либо указал неправильную стоимость акций «Башнефти», либо вымогал деньги за то, чтобы указать правильную. В то же время многие говорят о том, что он был противником сделки и в открытую об этом говорил, рассуждает Хутов.