Можно ли отобрать праздник у русских?

Попытка внедрения в общество идей воскрешения мертвых была осуществлена сразу после Октябрьской революции в России в 1917 году. 
Ученый, врач-большевик Александр Богданов в предисловии к изданию книги Д. Альдини  «Исследования по биомеханике трупов», Пг., 1921, писал:
«Открывавшаяся перспектива обещала ни больше, ни меньше как настоящую революцию в сфере труда, небывалый взрыв его производительности. Но к этому времени капиталистические производственные отношения уже вошли в период стагнации. Полное замалчивание открытий Гальвани, Вольта и Альдини как нельзя ярче иллюстрируют реакционную роль буржуазии, ее роль тормоза в развитии производительных сил. Но, как было сказано в другом достопамятном источнике, камень, отброшенный строителями, мы положим во главу угла».
И этот камень был положен. В мае 1920 года Алексеем Гастевым вместе с Александром Богдановым был создан Центральный Институт Труда (ЦИТ), который явился полевой, походной лабораторией победившего пролетариата. Алексей Гастев, Осип Ерманский и другие сотрудники ЦИТ в своих работах отталкивались от так называемой «системы Тэйлора», внедренной на заводах Генри Форда. Однако советские ученые пошли гораздо дальше, поскольку  коммунистами труд рассматривался не как средство, а как бытие пролетариата, как его сберегаемая субстанция. В 1921 году в ЦИТ организуется специальное подразделение, Лаборатория Особых Трудовых Резервов (ЛОТР), которой руководили Александр Богданов и тогда еще совсем молодой, исполненный революционным энтузиазмом, Николай Бернштейн, ставший в дальнейшем «великим ученым». В 1923 году в своей статье «Исследование по биомеханике удара с помощью световой записи» Бернштейн заявил, что «научил мертвых забивать гвозди». Некоторые выводы из этой статьи в дальнейшем Бернштейн отразил в своей книге «Общая биомеханика. Основы учения о движениях человека», М. РИО ВЦСПС, 1926, 412с
Проведенные исследователями ЛОТР эксперименты очень быстро привели к реальным успехам, даже к настоящему прорыву. В приведенном выше предисловии А. Богданова к книге Д. Альдини ученый с восхищением писал:
«Трупы – танцующие, сжимающие кулаки, обхватывающие сундук, которые они могут поднять втроем и не могут поодиночке, – какой прекрасный повод для мелкобуржуазных элементов закрыть глаза, зажать нос и закричать «чур меня!». Но пролетариат чужд мелкобуржуазных предрассудков, осуществляя экспроприацию нетрудовой собственности, он пересматривает и табу, введенные реакционными классами, в том числе и «табу мертвецов», подробно исследованное г-ном Фрейдом. Рабочие, прежде всего, помнят, что предметом эксперимента, а я бы сказал шире, предметом социальной реабилитации, являются тела их павших товарищей. О них принято говорить: смерть вырвала из наших рядов – и после этих слов живущим оставалась лишь беспомощная скорбь.
Я глубоко уверен, что скоро мы выйдем из состояния беспомощности и сможем ответить: да, смерть вырвала лучших. Но мы не останемся безучастными, мы, в свою очередь, вырвем вырванных из рядов смерти и вернем их в наши ряды, ряды строителей коммунизма. Тела павших будут рядом с нами, они не сразу уйдут, не сразу будут изъяты силами разложения и смерти: узы пролетарской солидарности смогут некоторое время удерживать их, опираясь на сознательную науку. Теперь у нас есть ракурс, которым не располагали ни Вольта, ни Альдини – холодильная камера...»
Таким образом, решаемая частным порядком ЛОТР задача изучения биомеханики мертвого тела усилиями коммунистических пропагандистов превращалась в стратегическую задачу победившего класса, своего рода сопричастность к вечности и поступательному вектору истории. 
Легким движением руки мертвые тела превращаются в «боевых товарищей», имеющих имена и обладающих классовой солидарностью. Персонификация «оживленных мертвецов» позволяла уравнивать их в правах с живыми пролетариями и регулировать их популяцию в зависимости от поставленных партией задач.
Сразу после неудавшейся контрреволюции во главе с Львом Троцким в канун 10-летия Октябрьской революции Сталин, укрепивший партию национально ориентированными кадрами и начавший избавляться от старой большевистской «гвардии» Ленина-Троцкого, 25 октября 1927 года расформировал ЛОТР, а Институт Труда стал постепенно превращаться в обыкновенный академический НИИ.
Одновременно были закрыты и такие одиозные учреждения, как Институт мозга, Институт переливания крови, Пролеткульт и психоаналитический детский дом-лаборатория для детей советской элиты от года до пяти лет, воспитывающий детишек, согласно теории Зигмунда Фрейда, в сексуальном просвещении с самого раннего возраста и свободном проявлении сексуальных инстинктов, располагавшийся в особняке Рябушинского на Малой Никитской улице, ныне музее им. М. Горького. Как известно, после 1927 года Сталин стал возрождать институт семьи, мораль, нравственность, запретил аборты и сделал так, что ребенок вне брака в обществе считался позором.