Агитпроп: Непримиримые патриотизмы, 10.11.18

Приближавшаяся канонада, доносившаяся со стороны Могилева, и колонны беженцев, шедших на восток по Варшавскому шоссе, говорили о том, что противник приближается.
Не вполне понятно, почему старший сержант Николай Сиротинин остался во время боя у своего орудия один. По одной из версий, он вызвался прикрыть отход однополчан за реку Сож. Но достоверно известно, что он оборудовал позицию для пушки на окраине деревни так, чтобы простреливалась дорога через мост.
76-миллиметровое орудие было хорошо замаскировано в высокой ржи. 17 июля на 476-м километре Варшавского шоссе появилась колонна вражеской техники. Сиротинин открыл огонь. Вот как описан этот бой сотрудниками архива Министерства обороны СССР (Т. Степанчук и Н. Терещенко) в журнале «Огонек» за 1958 год.
- Впереди – бронетранспортер, за ним - набитые солдатами грузовики. Замаскированная пушка ударила по колонне. Вспыхнул бронетранспортер, свалилось в кюветы несколько покореженных грузовиков. Из леса выползли несколько бронетранспортеров и танк. Николай подбил танк. Пытаясь обойти танк, два бронетранспортера увязли в болоте… Николай сам подносил боеприпасы, наводил, заряжал и расчетливо посылал снаряды в гущу врагов.
Наконец-таки гитлеровцы обнаружили, откуда ведется огонь, и всю свою мощь обрушили на одинокое орудие. Николай погиб. Когда фашисты увидели, что бой вел только один человек, то были ошеломлены. Потрясенные храбростью воина, гитлеровцы похоронили солдата.
Перед тем, как опустить тело в могилу, Сиротинина обыскали и нашли в кармане медальон, а в нем записку, где было написано его имя и место жительства. Этот факт стал известен после того, как сотрудники архива выехали на место боя и провели опрос местных жителей. Местная жительница Ольга Вержбицкая знала немецкий язык и в день боя по приказу немцев перевела то, чтобы было написано на клочке бумаги, вложенном в медальон. Благодаря ей (а со дня боя на тот момент прошло 17 лет) удалось узнать имя героя.
Вержбицкая сообщила имя и фамилию солдата, а также то, что он жил в городе Орел.
Отметим, что сотрудники московского архива прибыли в белорусскую деревню благодаря письму в их адрес от местного краеведа Михаила Мельникова. Он писал, что в деревне он услышал о подвиге артиллериста, который в одиночку бился против фашистов, чем привел врага в изумление.
Дальнейшее расследование привело историков в город Орел, где в 1958 году им удалось встретиться с родителями Николая Сиротинина. Так стали известны подробности из короткой жизни паренька.
В армию он был призван 5 октября 1940 года с завода «Текмаш», где работал токарем. Службу начал в 55-м стрелковом полку белорусского города Полоцк. Среди пятерых детей Николай был вторым по возрасту.
- Ласковый, работящий, младших нянчить помогал, - говорила о нем мама Елена Корнеевна.

Так, благодаря местному краеведу и небезразличным сотрудникам московского архива в СССР стало известно о подвиге героя-артиллериста. Было очевидно, что он задержал продвижение колонны противника и нанес ему потери. Вот только конкретной информации о количестве погибших гитлеровцев известно не было.

Позже появились сообщения, что было уничтожено 11 танков, 6 бронетранспортеров и 57 человек солдат противника. По одной из версий, часть из них была уничтожена с помощью артиллерии, стрелявшей из-за реки.

Но как бы там ни было, подвиг Сиротинина не измеряется количеством подбитых им танков. Один, три или одиннадцать … В данном случае это неважно. Главное в том, что храбрый парень из Орла в одиночку дрался против немецкой армады, заставив противника нести потери и трепетать от страха.

Он мог бы бежать, укрыться в деревне или выбрать другой путь, но сражался до последней капли крови. История подвига Николая Сиротинина получила продолжение спустя несколько лет после статьи в «Огоньке».

«Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»

В «Литературной газете» за январь 1960 года вышла статья под названием «Это не легенда». Одним из её авторов стал краевед Михаил Мельников. Там было сообщено, что очевидцем боя 17 июля 1941-го года был обер-лейтенант Фридрих Хенфельд. Дневник с его записями был найден после гибели Хенфельда в 1942-м. Записи из дневника обер-лейтенанта в 1942-м сделал военный журналист Ф.Селиванов. Вот цитата из дневника Хенфельда:

- 17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости... Оберст (полковник) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?

А вот воспоминания, записанные в 60-е со слов Вержбицкой:
- Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей, - вспоминает Вержбицкая. - Мне, как знающей немецкий язык, главный немец с орденами приказал переводить. Он сказал, что так должен солдат защищать свою родину - фатерлянд. Потом из кармана гимнастерки нашего убитого солдата достали медальон с запиской, кто да откуда. Главный немец сказал мне: «Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был ее сын и как он погиб». Я побоялась это сделать... Тогда стоявший в могиле и накрывавший советской плащ-палаткой тело Сиротинина немецкий молодой офицер вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал. Гитлеровцы еще долго после похорон стояли у пушки и могилы посреди колхозного поля, не без восхищения подсчитывая выстрелы и попадания.

Позже на месте боя был найден котелок, на котором было выцарапано: «Сирот…».
В 1948 году останки героя были перезахоронены в братской могиле. После того, как о подвиге Сиротинина узнала широкая общественность, его посмертно, в 1960 году, наградили орденом Отечественной войны I степени. А через год, в 1961-м, на месте боя установили обелиск, надпись на котором сообщает о бое 17 июля 1941 года. Рядом на постаменте водружено настоящее 76-милиметровое орудие. Из подобной пушки вел огонь по врагам Сиротинин.