Решение арбитража стало для Киева «плевком в лицо от партнеров»

Фото: E.Kryzhanivskyi / Shutterstock.com

Длившийся почти четыре года в Стокгольмском арбитраже судебный процесс между Газпромом и Нафтогазом, касающийся газового контракта 2009 года, завершен. Украина громогласно заявляет о своей победе и спасении от дефолта. Однако в реальности Газпром добился своего и заставил Киев признать свое поражение в принципиальном вопросе.

Международное рейтинговое агентство Fitch оценивает решение Арбитражного суда Стокгольма в целом как нейтральное для Газпрома и умеренно негативное для Нафтогаза. С точки зрения влияния на финансовое состояние компаний эта оценка действительно выглядит справедливой. Газпром по решению суда никаких денег Нафтогазу платить не должен – зато Нафтогазу придется заплатить. Но справедливо и то, что украинской стороне придется заплатить не те десятки миллиардов, которые фигурировали в российском иске, а куда более скромные суммы.

Самый главный вопрос – цена российского газа для Украины. После госпереворота в 2014-м Киев называл контрактную цену завышенной, политической, а не рыночной. Поэтому Нафтогаз требовал в суде забрать с Газпрома миллиарды долларов обратно за якобы переплату. И это, собственно говоря, было главное требование Киева, ради которого данный процесс и начинался. Можно сказать, что в этом вопросе Украина полностью проиграла.

Арбитраж согласился с аргументами Газпрома и отказал Нафтогазу в праве на пересмотр цены газа за период с мая 2011 года по апрель 2014 года и во взыскании «переплаты за газ» в сумме около 14 млрд долларов. Иными словами, стенания Киева о «завышенной цене на российский газ» признаны не более чем пустыми словами.

Заявляя о переплате, Нафтогаз после 2014 года отказался платить Газпрому по контрактной цене и перечислял другую сумму, которую считал «справедливой». Газпром был вынужден выставить счет за недоплату, а после отказа Нафтогаза оплачивать этот долг (около 2 млрд долларов) перевести поставку газа на предоплату.

Результат легко оценить с финансовой точки зрения.

«Кому придется заплатить? Нафтогаз должен будет заплатить Газпрому 2 млрд долларов плюс проценты. Это даже больше, чем я ожидал. По нашим оценкам, должно было получиться 1,5 млрд. Поэтому я считаю, что победа за Газпромом», – говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Другой вопрос – где Украина возьмет эти деньги. Скорее всего, она будет тянуть с выполнением решения европейского суда, как и раньше.

Нафтогаз, кстати, в своем заявлении обо всей этой коллизии, которая и была главным предметом разбирательства, конечно, не говорит ни слова – ведь на победу это мало похоже. Зато Нафтогаз указывает, что по решению суда цена на газ во втором квартале 2014 года снижена на 27% – с 485 до 352 долларов за тысячу кубометров. И на пересмотре этой цены Украина якобы сэкономила в 2014–2015 годах 1,8 млрд долларов.

Для Украины во втором квартале 2014 года действительно была установлена цена в 485 долларов, и она была выше рыночной. Произошло это потому, что Крым в результате референдума в марте воссоединился с Россией. Тем самым был отменен Харьковский договор с Украиной, по которому в обмен на аренду Черноморского флота Россия давала ей скидку на газ в 100 долларов за каждую тысячу кубометров. Без этой скидки и выросла цена (по контракту устанавливается поквартально).

Однако признание Стокгольмом справедливости цены на российский газ для Украины в 2011–2014 годы (по апрель) является куда более значимым, чем признание завышенной только в одном квартале. Тем более что Газпром уже в третьем квартале 2014 года готов был предоставить Украине вновь рыночную цену на газ. Но Нафтогаз, как известно, с июня 2014 года просто отказался покупать газ в России по политическим соображениям.

Учитывая возврат цены к рыночным значениям и прекращение закупок российского газа, заявление Нафтогаза о некой экономии 1,8 млрд долларов в 2014–2015 годах выглядит странным. Возможно, украинская сторона посчитала потенциальную покупку российского газа в эти годы по высокой цене второго квартала, но тогда это некорректные расчеты. Воображаемую экономию сложно брать в расчет.

Нафтогаз в Twitter написал, что арбитражный суд в Стокгольме также отменил привязку цен на газ к нефти и нефтепродуктам и решил привязать цены к спотовому рынку. Газпром об этом не сообщает. Если это так, то формула цены на газ для Украины будет привязана к стоимости топлива на европейском хабе. И это может создать прецедент для других покупателей российского газа, которые, возможно, тоже захотят изменить формулу цены. В основном в газпромовских контрактах цена на газ зависит от стоимости нефти, и только до 15% цены – спотовая составляющая. Это удивительное решение, указывает Симонов, потому что раньше привязка цены газа к нефти была признана справедливой.

В условиях низких цен на нефть для Газпрома это не так страшно, хотя будет неприятно, если появятся судебные иски. Украина покупает реверсный газ также по спотовым ценам, и он оказывался дороже, чем по контракту. Спотовые цены более волатильны и зимой в пик потребления могут серьезно увеличиться.

Еще один важный момент – норма «бери или плати», прописанная в контракте. Нафтогаз преподнес это как победу, ведь это сэкономило Украине 56 млрд долларов за девять лет – с 2009 по 2017 год. Стокгольм действительно отклонил требование Газпрома наложить на Нафтогаз штраф за невыполнение этого требования. Но, во-первых, Газпром требовал оплату по обязательству «бери или плати» только за четыре года – с 2012 по 2016 год, во-вторых, сумма иска была существенно ниже – 35 млрд долларов. Нафтогаз в прямом смысле «накручивает» значимость своей победы в этом вопросе.

«В реальности Газпром прекрасно понимал, что получить эти десятки миллиардов не получится. Эти деньги не только Нафтогаз разорили бы, но и всю Украину», – говорит Симонов, и с ним немедленно согласился украинский президент Порошенко, радуясь, что решение арбитража помогло Украине «избежать дефолта». До охлаждения отношений с соседом Газпром шел навстречу Украине, никогда не предъявляя претензий за то, что Нафтогаз покупает меньше газа, чем обязан по контракту.

Почему тогда Газпром предъявил это требование в Стокгольмском суде? Во-первых, потому что эта норма зафиксирована в контракте. Во-вторых, это, конечно, был ответ Газпрома на выставленный многомиллиардный иск Нафтогаза по транзитному делу. Украинская сторона считает, что Газпром должен доплатить за то, что не прокачивал каждый год 110 млрд кубометров транзитом через украинскую ГТС, хотя в транзитном контракте никаких обязательств как раз по этому поводу не прописано.

Иначе говоря, Киев действительно сэкономил – однако это чисто бумажная, бухгалтерская, виртуальная экономия. Арбитраж отказался удовлетворять претензии Газпрома на те суммы, которые и так были выставлены по явно политическим причинам. Но зато реальные деньги за реально поставленный газ по реальному контракту, цены в котором Киев называл «завышенными», Украина обязана будет заплатить.

Наконец, Стокгольм все же признал, что Нафтогаз в рамках контракта должен закупать у Газпрома ежегодно 5 млрд кубометров. Получилось, что правило «бери или плати» сохранили, но резко сократили объемы. Почему именно до 5 млрд кубов – пока неясно. Интересно, что Нафтогаз преподносит это тоже как победу: мол, ему удалось уменьшить объемы в рамках правила «бери или плати» более чем в 10 раз, до 5 млрд кубов.

Однако необходимость в следующем году купить у Газпрома 5 млрд кубов станет серьезным политическим ударом по идеологии киевского руководства, которое так гордилось тем, что с лета 2014 года не покупает топлива у «агрессора».

Парадокс в том, что эта политически неприятная для нынешней киевской власти обязанность покупать российский газ напрямую у Газпрома в 2018 году экономически выгодна Нафтогазу и его потребителям.

«Реверс обходится Украине дороже, наш газ обойдется дешевле. Но есть политический фактор. Идея о том, что Украина не покупает у России газ, стала фактически национальной идеологией. Поэтому экономически это решение должно устроить Украину, а политически – это плевок в лицо. Причем это решение европейского суда, их партнеров и друзей, что должно быть обидно», – считает Константин Симонов.

Текст: Ольга Самофалова