Прибалтийский путь Молдавии: зачем Кишинев ругается с Москвой

Фото: zefart / shutterstock.com

Официальный Кишинев, помимо требования о выводе российских военных из Приднестровья, озвучивает планы выставить Москве многомиллиардный счет за двадцатипятилетнюю «оккупацию» региона. Чем грозит Молдавии такая политическая риторика и что у нее общего с заявлениями прибалтийских лидеров?

Спикер молдавского парламента Андриан Канду в интервью латвийскому изданию Latvijas Avize поделился планами взыскать с Москвы миллиарды долларов за «оккупацию» Приднестровья. По словам политика, присутствие российских «оккупационных сил» в регионе нарушает нормы международного права. В довершение ко всему глава законодательного органа страны обвинил российских военных в том, что они «представляют угрозу безопасности в связи с незаконностью военного присутствия, также как и в Абхазии, Южной Осетии и Восточной Украине».

Громкие заявления представителя правящей прозападной Демократической партии отвечают той внешнеполитической установке, которая спускается сверху из Вашингтона и Брюсселя. Задача — обеспечить высокий градус напряжения в отношениях с Москвой, тем самым создав вокруг России пояс напряжения от Прибалтики до Закавказья.

Масла в огонь подливают и региональные кураторы по программе ЕС «Восточное партнерство» — Прибалтийские государства. Литва, Латвия и Эстония активно делятся с молдавскими политиками собственным опытом экспорта русофобии и создания санитарных кордонов вокруг России. Молдавии предлагается пройти по ранее апробированному этими бывшими советскими республиками пути, примкнув к фронту единомышленников по идеологической борьбе с Москвой. Неудивительно, если в Кишиневе вскоре заговорят на языке своих прибалтийских кураторов, требуя от России возместить ущерб не только за последние двадцать пять лет «оккупации», но и за весь советский период.

Отработанная технология требует и активного включения Кишинева в коллективную работу по продвижению антироссийских исторических трактовок. Вероятно, что в ближайшее время молдавским историкам и политологам будет спущена сверху повестка по продвижению в обществе таких тем, как декоммунизация, пересмотр итогов Нюрнбергского трибунала, отождествление СССР и нацистской Германии, как двух государств с преступными тоталитарными режимами, и т. д. Закон жанра требует также создания комиссии историков, которая займется подсчетом размера «ущерба» от действий советских властей в ходе более чем 70‑летней «оккупации» страны.

Вступив на этот путь, Молдавия будет вынуждена пройти его до конца, вплоть до разрыва политических и торгово-экономических отношений с Россией.

Ровно так произошло с Прибалтикой, чья недружественная политика и запредельный градус русофобии привели к прямым издержкам для экономик этих государств. Они лишились традиционных рынков сбыта молочной и сельскохозяйственной продукции, российского транзита, а также инвестиций. Ежегодные потери — десятки тысяч рабочих мест и сотни миллионов евро убытков по отраслям. Причем негативные последствия в связи с поэтапным сворачиванием Россией своего экономического присутствия в регионе имеют долгосрочный характер. В этой связи болезненный эффект от действий Москвы будет ощущаться еще не один год.

К примеру, в случае с Литвой он будет только усиливаться за счет позиции стран — членов Евразийского экономического союза, следующих в фарватере России. Так, Белоруссия прорабатывает планы переориентации своего транзита с литовской инфраструктуры на российские порты. До этого Минск обеспечивал более трети всей перевалки литовского порта Клайпеда (всего — 43 млн тонн в год), который создает около 6–7% всего ВВП Литвы (вся деятельность, с учетом косвенно связанной работы, создает 18% ВВП). Можно только представить, насколько болезненными и ощутимыми станут издержки даже при частичной диверсификации Минском экспортных потоков.

Постепенное осознание бесперспективности такого антироссийского курса и продолжающиеся экономические потери заставляют руководство Прибалтийских государств смягчать риторику в адрес Москвы. Во многом это обусловлено и предстоящей отменой в 2019 году структурной помощи ЕС. В политических кругах всё громче звучат призывы к выстраиванию конструктивного диалога с Россией в тех областях, где это отвечает взаимным интересам.

Вместе с тем Молдавии уготовлена иная участь. Ей отводится роль главного идеологического борца с Москвой. Эта та свежая кровь, которая, по замыслу Запада, должна обеспечить преемственность давно изжившей себя доктрине санитарных кордонов вокруг России.

При этом необходимо четко понимать: если Прибалтийские страны — члены ЕС могут пока рассчитывать на структурную помощь Евросоюза (в среднем от 1 до 2 млрд евро ежегодно), то Молдавия — нет. Кишиневу нечем будет, как в случае с Прибалтикой, частично покрыть экономические издержки.

Что касается «незаконного» пребывания российских миротворцев на территории Приднестровья, то их статус регулируется соглашением от 21 июля 1992 года о принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта, которое было подписано президентами России Борисом Ельциным и Молдавии Мирчей Снегуром в присутствии лидера Приднестровья Игоря Смирнова. Перемирие завершило развязанный Молдавией вооруженный конфликт, когда была предпринята силовая попытка подавить сторонников автономии. Еще до распада Советского Союза более 60% жителей Приднестровья, преимущественно русские и украинцы, добивались выхода республики из состава Молдавии из-за опасений, что та присоединится к Румынии.

Вот уже на протяжении двадцати пяти лет российские военнослужащие миротворческой миссии совместно с приднестровскими молдавскими коллегами обеспечивают хрупкое равновесие в регионе, а также охраняют военные склады.

Говорить о незаконном пребывании и «оккупации» с юридической точки зрения некорректно. Ведь Кишинев не ставил вопрос о выходе из соглашения, соответственно, оно продолжает действовать.

Все спекуляции и громкие заявления вокруг этой темы лишь попытка действующего режима выполнять заказ Запада на обострение молдавско-российских отношений. Отсюда и стремление размыть статус российских миротворцев путем активизации дискуссии на площадке ООН. Так, правительство Молдавии последовательно добивается включения в повестку Генеральной Ассамблеи этой международной организации вопроса о выводе с территории Приднестровья иностранных военных.

Для этого премьер-министр Молдавии Павел Филип в ходе встречи в сентябре 2017 года с заместителем госсекретаря США по политическим вопросам Томасом Шенноном на полях Генассамблеи ООН в Нью-Йорке пытался заручиться американской поддержкой по данному вопросу. Расчет был на то, что Соединенные Штаты «продавят» молдавскую проблематику в повестку дня. С наскока не вышло. Вопрос был отложен на неопределенное время.

Россия не раз четко давала понять молдавским властям, что не допустит повторения грузинского сценария, когда парламент Грузии в 2008 году, накануне нападения на гражданское население Южной Осетии и российских военных миротворческой миссии, также требовал вывода «голубых касок».
Конфронтация с Россией — это тупиковый путь. Всё это лишь подорвет двусторонние достижения последнего времени в целом ряде областей (экспорт молдавской продукции, миграционное законодательство, региональное сотрудничество, образовательные и гуманитарные программы). Ведь хорошо известно, что Россия на недружественные шаги всегда отвечает симметрично. Стоит ли с легкостью рвать исторические и торгово-экономические связи в угоду третьим странам? Ведь куда сложнее восстановить утраченное доверие.

Олег Мирославов