«Наша Таня громко плачет…»

Olena Zaskochenko / shutterstock.com

— Тань, говорят, твой в контрактники подался, на Донбасс едет?

— Ага, помиркували мы — никак не тянем. Грошей ни на что не хватает. А так будет Андрюха чистыми семь тысяч получать, может и больше. Скидка на газ опять-таки 75 процентов. Ленке в институте повышенная стипендия. Может с войны чего полезного в дом пришлёт. Вон Тарас и микроволновку и плазму и холодильник привёз почти новые.

— А ты не боишься, Танюша?

— Боюсь, конечно, но Андрюшка мой осторожный, зазря рисковать не будет.

— Я про другое. Ты Бога не боишься? Эти деньги и шмотки с льготами от детской крови липкие, от людской боли проклятые. Костью в горле не встанут? А вдруг как придут суровые мужички с Донбасса и спросят с тебя, с Ленки твоей, с Андрюхи-добытчика за все страдания свои?

— Да пошел ты, сволочь путинская! Вы там в Крыму все предатели! Не звони никогда мне больше!!!

На том конце раздаются короткие гудки.

Обиделась Таня. В кои-то веки сама позвонила брату в Симферополь.

Осторожно справилась, как живёт, что нового, как в Крыму нынче работой и получением ВНЖ и гражданства.

Не надо было заводить разговор про войну. Обижаются украинцы (если даже они бывшие русские крымчане), когда у них про них спрашивают. Вроде как стыдно им до смерти, но признать свою глупость не могут.

П.С. В марте 2014 года Таня последний раз звонила брату. Тогда она недоумевала, как эти недалёкие крымчане могут добровольно предпочесть «отсталый путинский совок» светлому европейскому будущему Украины. Обозвала всех крымчан изменниками родины и предрекла, что не пройдёт и года, как они на коленях приползут и будут умолять взять их обратно. Потому что дураки и зомби, отравленные путинской пропагандой.

Прошло четыре года, и вот состоялся новый разговор. Тяжелый и пока бесполезный. Мы к ним так и не приползли, а они уже и сами не прочь, да только «гидность» не позволяет.

Сергей Веселовский