Николай Стариков. Трагедия в Керчи – послесловие

Фото: Myriams-Fotos / pixabay

Когда нам в конце 80-х и начале 90-х говорили о преимуществе западного образа жизни, то имели ввиду, что каждый гражданин «новой не советской России» будет иметь красивый дом, мерседес и деньги на покупку массы красиво упакованных продуктов. О том, что вместе с химически красивыми продуктами в нашу страну придут и другие западные «ценности» нам ничего не говорили. И они пришли. Нищета, бомжи, теракты. Всего этого в СССР не было.

Пришли к нам и западные стандарты журналистики. То, что сегодня называется непонятным словом «хайп». Не могу себе представить, чтобы в советском телевидении вели долгие и «упорные» прямые трансляции с места трагедии. Брали многочисленные интервью у очевидцев и уполномоченных лиц. В СССР, скажем прямо, была иная крайность – не говорили вообще ничего. В Чернобыле взрыв, но никто не знает ничего и люди спокойно идут на демонстрацию в Киеве, хотя, как минимум лучше остаться дома. Но прямые трансляции с места трагедий надо прекращать. Зачем они нужны? Повысить рейтинг канала и программы? А уместно ли это на фоне трагедии? Нет, не уместно. Куда приличнее и человечнее выглядит рассказ о случившемся. Короткий, сухой. Только факты. Сегодня в Керчи осуществлен террористический акт. По предварительным данным есть жертвы. Следствие ведет работу. Просим соблюдать спокойствие, власти контролируют ситуацию.

Как то так.

А зачем в эфире телеканалов показывать самодельные взрывные устройства (СВУ) и оружие крупным планом? Вы их что, рекламируете? Так ведь и есть. Многочасовые разговоры и трансляции есть ничто иное, как реклама террора. И потому их не должно быть. Надо понять, что именно подробный, с деталями, со смакованием, убийств и преступлений является не способом их предотвратить или исключить, а способом их тиражировать.

Несколько слов хочется сказать не только об ответственности журналистов, но и об ответственности официальных органов. Надо прекращать вакханалию версий в первые часы. Не надо пытаться объяснить все и всем в первые минуты. Иначе мы уподобимся нашим «британским» партнерам, которые в первые десять минут уже назначают виновных. Мы же страна солидная и серьезная – следствие разбирается, идет процесс дознания.

А потому – роток на замок. Говорим только то, что не повредит следствию и является фактом неоспоримым. Был взрыв (взрывы), по колледжу ходил студент и стрелял. Был ли он один, достоверно не знаем, выясняем. На сегодняшний час столько то убитых и раненых и труп этого студента. Застрелился? Мы этого не знаем. Труп есть, а подробности узнает следствие.

Хоть в том научились, что не повторяют на каждом шагу имя студента-террориста. Вы можете его назвать? Нет, вот и отлично. Печальный опыт Герострата, что сжег много веков назад храм Артемиды в Эфесе, учтен.

Забудьте его имя, говорите о подозреваемом, о террористе. Только имя не называйте.

А вот с его самоубийством интересно. Помповое ружье 18-летний террорист купил двенадцатого калибра. Потом ещё – убийца стрелял картечью. Такой выстрел с близкого расстояния может просто ногу оторвать. Кто знает, что это такое, и это ружье и этот калибр, тот понимает, что стреляться ему надо было в формате «ствол под подбородок». При таком калибре полголовы снесло бы обязательно. А он лежит в библиотеке – целехонький.

Дешевое турецкое помповое ружье 12 калибра оружие очень мощное. И гладкоствольное. То есть такое, в котором определить ствол, откуда выпущена картечь, сложно. Можно определить только по гильзе, по характерному удару бойка. А значит, стрельбу нескольких человек скрыть куда проще.

За несколько дней до трагедии студент-террорист приобрел 150 патронов. А сколько патронов он расстрелял? «Расстрелял 20 патронов. Около тела обнаружено ружье, документы на него, а также несколько патронташей».

То есть убийца, который начал стрельбу то ли после взрыва, то ли до него, то ли в промежутке между двумя взрывами, расстрелял 20 патронов из 150-ти, а потом тихо зашел в библиотеку и застрелился?

При этом, не взорвав всех при нем имевшихся СВУ?

Один вопрос: а зачем террористу кончать с собой, когда он не расстрелял всех патронов, а сотрудники правоохранительных органов ещё не прибыли к месту трагедии?

А вот вариант, когда организаторы и подельники ликвидировали того, на кого спишут весь теракт, вполне себе вероятен.

И несколько слов о Самодельном взрывном устройстве (СВУ). Поговорил со спецами. Есть технология, есть методология. И есть средства осуществления. В том смысле, что взрывчатка, при создании которой, использованы «общедоступные», «аптечные» вещества использованы, на первый взгляд не может быть такой мощной. Копаясь в инете не сделать то, что может соорудить лишь специалист.

И Государство. Только иное. Чужое. Враждебное.

Для начала надо определить состав СВУ. Надо определить взрывчатое вещество.

Что касается малолетнего террориста: может он был подготовлен медикаментозно? Сам ли он застрелился или ему помогли это сделать потенциальные подельники?

…Такое не должно повторяться…

Николай Стариков