«Японские» Курилы и шесть полов в ПАСЕ

Фото: jackmac34 / pixabay

ПАСЕ порекомендовала разделить российскую делегацию на несколько полов, то есть представить не только разнообразие политических взглядов фракций, но и соблюсти гендерное равенство.

По словам вице-спикера Госдумы Петра Толстого, речь идет не только о мужчинах и женщинах. В официальном письме россиянам предложили руководствоваться главой одной из резолюций Совета Европы, в которой описаны шесть самых распространенных полов. Депутаты взяли неделю на раздумья и пообещали изучить вопрос. Эта новость, если подойти к вопросу серьезно, на самом деле заставила задуматься о роли международных организаций и институтов. Дмитрий Лекух считает, что большая часть из них сегодня значения не имеет, а потому их обсуждение превращается в балаган и шоу-политику.

На следующей неделе Госдума должна будет определиться с участием российской делегации в зимней сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы. Соответствующее письмо с предложениями направил российской стороне секретарь ПАСЕ, сообщил вице-спикер Госдумы Петр Толстой. И все бы ничего, процедура, несмотря на все сложности в наших отношениях с этой милой организацией, рутинная. Но произошло непредвиденное: ПАСЕ настойчиво попросила российскую сторону сформировать делегацию на основе принципа равенства. Ладно бы только на основе фракционного принципа, он более или менее понятен. ПАСЕ потребовала еще и «гендерного равноправия». И вот тут случилась уже подлинная трагедия: с трудом сдерживая эмоции, вице-спикер Толстой заявил, что «полов» целых шесть.

Я не буду вдаваться сейчас в конкретизацию этого пункта. Существуют определенные рекомендации в отношении гендерного представительства, которые гласят, что даже если один член парламента, неважно из какой фракции, является представителем такого отдельного как бы пола, он должен быть представлен в делегации.

Он добавил, что «для нас эта сфера еще не до конца изучена и мы будем всячески изучать передовой европейский опыт». И я тут его достаточно хорошо понимаю. В нашем парламентском корпусе с таким «передовым европейским опытом» далеко не каждый знаком. Реакцию отдельного, особенно регионального, депутата с Кавказа или очень Крайнего Севера так просто и не просчитать. Но ведь и это еще не все. Тут хотя бы хотелось осознавать: «за что».

Parliamentary Assembly of the Council of Europe — организация, изначально удивительная и весьма увлекательная с точки зрения своего служебного функционала. Ибо этот замечательный образчик европейского парламентаризма — орган, не обладающий вообще никакими полномочиями, кроме «консультационных». То есть он, даже если захочет, не может решить вообще ничего, никакого практического вопроса, кроме избрания секретаря Совета Европы, своего председателя (в настоящее время им является, к примеру, итальянец Микеле Николетти, и мне весьма любопытно, многие ли из читателей знают, кто это такой) и его восемнадцати (!) заместителей. Ну, и судей Европейского суда по правам человека, к которому у нас сейчас накопилось уже столько вопросов, что для их частичного разрешения 15 декабря 2015 года президент Путин был вынужден подписать закон, позволяющий Конституционному суду Российской Федерации полностью или частично игнорировать резолюции этого замечательного суда.

А никаких других полномочий, кроме принятия изначально не имеющих юридической силы резолюций, у ПАСЕ просто и с самого начала ее деятельности не было, да и сейчас нет. Зачем мы нужны ПАСЕ, понятно: мы эту говорильню еще и финансируем, да и ноги о нас вытирать светлоликим демократическим европейцам удобно и вполне привычно. Но зачем нам этот цирк на конной тяге, да еще и в режиме «шестиполого многочлена», нормальному человеку уже совершенно точно не понять.

Вернее, можно понять наших собственных, российских «евродепутатов», которым приятно прокатиться за казенный счет в милый депутатскому сердцу Страсбург (я там бывал, правда, за свой счет, а не налогоплательщиков — действительно милый городок). Но остальной-то России вот эта вот красота зачем?

Если серьезно, деятельность подобного рода совершенно бессмысленных структур весьма полезна только в одном ракурсе: иллюстрации весьма шизофренической карты того мира, в который мы едва сдуру полностью не интегрировались. А частично мы там с вами уже живем. И участвуем в этом цирке, причем на свои деньги, что самое обидное.

Хотите еще пример? Да пожалуйста. 9 января наступившего 2019 года МИД РФ был уже, в буквальном смысле этого слова, вынужден вызвать посла Японии в России господина Тоёхису Кодзуки. И «обратить внимание» на последние высказывания официального Токио по мирному договору с Российской Федерацией. Случай действительно беспрецедентный, но у Москвы, судя по всему, просто лопнуло терпение. Размышления японских политиков на тему того, будут ли они требовать с русских компенсации и выселять граждан России с территории всех Южных Курил (хорошо еще не Сахалина) или просто ограничатся порицанием после того, как им эти самые Курилы немедленно передадут, стали вызывать нездоровое волнение у граждан РФ.

Поэтому во время встречи замглавы МИД Игорь Моргулов и заявил послу, что подобные высказывания грубо искажают суть договоренностей лидеров России и Японии об ускорении переговорного процесса на основе Совместной декларации 1956 года, а также дезориентируют общественность двух стран об их содержании. А так — позиция России осталась неизменной: само подписание мирного договора должно основываться на безусловном признании Токио итогов Второй мировой войны в полном объеме, включая суверенитет России над южными Курильскими островами. Короче. Если неформально, то, ребят, мы понимаем, что у вас там выборы близятся. И позиции весьма симпатичного нам Синдзо Абэ на них несильно прочны. Но это совсем не повод переносить свое политическое шоу на территорию нашей страны.

Тут ведь в чем дело: так получилось, что с середины прошлого века, после начала «блоковой системы» и Холодной войны, весьма немногие страны могли позволить себе то, что называется «суверенной» ответственной политикой. По сути дела, только две сверхдержавы — СССР и США. Плюс Китай, Индия и еще несколько «неприсоединившихся». Но оставшуюся международную жизнь все равно надо было как-то «регулировать» и чем-то таким заполнять. И эту регулировку решили возложить на «международные институты» типа «европейских наднациональных структур», всевозможные «ассамблеи ООН», правозащитные «хартии».

Плюс должны были чем-то жить и «недосуверенные» государства: оккупированные или «освобожденные» после 2-й мировой войны, но по факту не самостоятельные, как их не называй. Польша, Болгария, Германия, Япония — при всем уважении — никакой разницы не было: «исполнить» любое выработанное ими решение, какое шоу ни закатывай, было все равно невозможно без какого-либо консенсуса сверхдержав. И в этом смысле эти говорильни были реально полезны для существовавшего миропорядка, построенного на конкуренции систем.

После же трагического крушения советского блока, на длинном пути без конкуренции социально-политических систем от однополярного мира к многополярному от всех этих институтов остались только шоу и структурные оболочки. Та же ПАСЕ: шуму производит очень много, толку – ноль. Денег на существование хочется. И это вполне понятная и закономерная эволюция института: если раньше он имел смысл как элемент системы идеологического противостояния «ценностям советского тоталитаризма», сейчас это просто политическое кабаре. Обслуживающее, в рамках своего понимания, «единственную» из оставшихся сверхдержав.

Рассматривая историю дальше: с точки зрения Российской Федерации Япония — весьма симпатичная страна, но, как мы все прекрасно понимаем, далеко не во всем самостоятельная. И Курилы мы не отдаем японцам не только потому, что жалко (хотя и жалко, конечно). Но и потому, что Япония не имеет права дать нам ничего нужного взамен: она даже физически не может обещать нам не размещать там военных баз, это не компетенция Японии. Это компетенция исключительно США.

И в этой ситуации что несуверенные страны, что наднациональные структуры, вне зависимости от их серьезности/несерьезности (Еврокомиссия, к примеру, все-таки не такая пустышка, как ПАСЕ), просто не могут не двигаться в сторону шоу-политики и слегка шизофреничного балагана. Их политическим актерам вне шоу просто нечем заняться. Разве что на уровне экономики, где у них есть хоть какая-то власть, иногда что-то удается порешать, чем мы с ними с удовольствием и занимаемся. Наверное, занялись бы и серьезной политикой и не исключено, что вполне успешно. Вот только, как говорила небезызвестная американская девушка Виктория Нуланд, «…k EU» — кто ж им, бедолагам, даст, если совсем серьезно. Какой-такой шестиполый, простите, и вполне себе демократический многочлен.

Дмитрий Лекух