Детский смех Победы

Автору этого текста 11 лет. Фаина Савенкова живет в Луганске и понимает происходящее лучше многих взрослых.

Война — это авианалёты, грохот артиллерии и танков, канонада выстрелов… У неё много звуков и много лиц. Она подкрадывается и обрушивается на тебя всей своей силой, когда ты меньше всего её ждёшь. И, прячась, ты считаешь разрывы. Один. Два. Три… Господи, спасибо, что мимо. А потом орудия смолкают. И в этой тишине становится слышен плач ребёнка. Тихие всхлипывания, похожие на жалобное мяуканье котёнка. А потом снова начинается обстрел, заглушающий всё… Именно поэтому дети войны тихи. Они знают, что их плач останется неуслышанным.

Лето 1941 года было очень жарким. Под палящим солнцем выгорали поля и мельчали речушки, а ночи по-прежнему были холодны и темны. Страна жила. Никто не ожидал, что беда постучится в дверь. Люди, конечно, понимали, что скоро может начаться война, но старались верить в лучшее, в добро. Как у нас в 2014 году.

Василию, одному из моих прадедушек, в 41-м исполнилось 17 лет. Он собирался поступать в институт и, приписав себе год, подал документы. Вот только его мечтам не суждено было сбыться. Пришла война. Тут уж стало не до института. Война может многое. Перемолоть в своих жерновах огромное количество людей, принести разрушения и голод. Она может изменить судьбу целого поколения, оставив в его памяти отметины и шрамы. Но если ты ей сопротивляешься, то война медленно отступает. И мы помним своих героев и то, как тяжело досталась эта победа.

Много это или мало — годы, отнятые у мирной жизни? Для всего народа 22 июня стало датой, изменившей жизнь на «до» и «после». Все эти долгие мучительные годы мои деды и родня боролись за победу и жизнь. Война проверяла их на прочность, закаляла характер и создавала из них личностей. И я горжусь, что никто из них не стал предателем и полицаем.

Мой прадедушка Василий был артиллеристом. Он выходил из окружения так же, как многие солдаты в то время. Можно было просто сдаться, но он с боем прорывался к своим. После контузии он снова вернулся к сослуживцам на фронт, убежав из госпиталя, потому что понимал — он защищает свою Родину, свою землю. По-другому не мог. Вся страна по-другому не могла. За это время его мама получила на него три похоронки, и мне даже страшно представить, что она каждый раз чувствовала. Но, тем не менее, позже он освобождал Прагу и служил до 1949 года.

Другой прадедушка и обе прабабушки были слишком малы, поэтому остались в тылу. И ещё неизвестно, где было тяжелей: на фронте или дома, где они работали наравне со взрослыми, сбивая руки в кровь и надрываясь. «Всё для фронта! Всё для победы!». Для них это были не пустые слова, поэтому никто не роптал. И каждый делал то, что мог. Ведь они верили в свою правоту, в необходимость победы над фашизмом ради будущего мира.

Кто-то приближал победу на фронте, кто-то — находясь в тылу. Не менялось только одно — дети войны взрослеют слишком быстро и слишком рано. Достаточно вспомнить о подвиге наших молодогвардейцев или о мальчишках, ставших сынами полка. Сколько бы им всем ни было, они перестали быть детьми, но всё равно по-детски мечтали о конфетах и беззаботных деньках. И они стали невидимой опорой этой победы.

Сейчас мне 11 лет. Я живу в Луганске, и мне известно, что такое артобстрел или авианалёт. Половина моей жизни — война. Я не знаю, что чувствовали такие же дети, как я, в том тяжёлом и страшном 41-м году, но, мне кажется, что это похоже на всё то, что испытывают сейчас дети Луганска и Донецка. Иногда мне очень хочется написать моим сверстникам из 1941 года письмо. Сказать им много слов поддержки, но потом я вспоминаю их жизненный путь и понимаю, что их стойкости и самоотверженности может позавидовать каждый. Жизнь детей войны — это не истории об отчаянии, это истории о надежде, даже если они полны трагедий. И пусть, что тогда, что сейчас мы не знаем, что нас ждёт завтра, и будет ли оно у нас, это «завтра», но мы уверенно шагаем вперёд. Мы не сломались и с каждым днём становимся только сильнее, потому что сила духа у нас в крови.

Когда я прихожу к могилам своих прадедов и думаю о них, я знаю, что продолжу их путь, ведь мы шли и идём в одном направлении. И я точно знаю, как и они, что война рано или поздно закончится, и мы будем создавать новое будущее. С памятью о войне, но с верой в мир. Будущее, в тишине которого будет услышана молитва детей о мире, и их смех. Потому что, когда раздаётся детский смех, война отступает.

Фаина Савенкова, ЛНР, Луганск