Патрик Бьюкенен: Сегодня и завтра

Если Восточная Украина пожелает присоединиться к России или стать независимой, почему мы должны выступать против? Разве мы сами – не гордые потомки людей, которые хотели независимости от Великобритании в 1776 году?

Вашингтон гудит от разговоров о введении американских войск в Восточную Европу. Но если мы не потеряли разум, мы не станем воевать с Россией из-за Украины – эта территория никогда не рассматривалась американцами как жизненно важная для США.

Прежде чем мы начнем отправлять войска в Восточную Европу, как мы сделали это 65 лет назад при Гарри Трумэне, давайте спросим себя: что разрушило СССР? Американская армия, ни разу не пересекавшая Эльбу и не сражавшаяся с Красной Армией?

Нет. Что заставило республики отделиться? Национализм разрушил империю. Горбачев позволил республикам выйти из состава СССР, потому что Россия не только устала принуждать их к единению, но и сама хотела стать частью свободного мира.

Если Путин хочет, чтобы русские на Украине и в Белоруссии вновь стали частью Великой России, значит ли это, что он также хочет объединить болгар, румын, поляков, венгров, чехов или словаков под рукой Москвы?

Его рейтинг, близкий к 80%, столь высок потому, что он вернул России роль создательницы нового мирового порядка. Это и есть патриотизм: совсем не такой, какой мы привыкли видеть у НАТО, в составе которого одни бездельники.

Если бы российская армия вошла на территорию Украины, она неизбежно бы столкнулась с сопротивлением населения. Но если в мае Восточная Украина пожелает присоединиться к России или стать независимой автономной областью, почему мы должны выступать против?

Почему мы можем признать отделение Шотландии от Великобритании, Каталонии от Испании, Венеции от Италии, Фландрии от Бельгии, но отделение Донбасса от Украины, проведенное демократическим путем, – проблема для нас?

Национализм – это угроза для наций, но, несмотря на это, патриотические настроения растут в мире с каждым днем. Так, например, претензии Китая к японским островам вызвали всплеск националистических настроений в Японии после Второй мировой войны. Японский национализм, в свою очередь, породил антияпонские настроения в Корее.

Индия негодует из-за присутствия ВМФ Китая в Индийском океане. Китай, в свою очередь, сталкивается с сопротивлением вьетнамцев и малайзийцев из-за территории Южно-Китайского моря.

На северо-западе Китая уйгуры требуют отделения района Синьцзян из-под юрисдикции КНР и надеются превратить его в Восточный Туркестан.Кроме того, курдские националисты представляют серьезную угрозу единству Турции, Сирии, Ирана и Ирака.

Такая же ситуация сложилась и в Европе. Выборы в Европарламент в мае, скорее всего, принесут голоса британской Партии Независимости, Национальному фронту Марин Ле Пен и Партии свободы Герта Вилдерса.

И ровно так же, как Россия хотела бы, чтобы Украина осталась вне ЕС, так и эти партии хотели, чтобы их страны вышли из состава союза.

Национализм – сегодняшнее. Централизация и глобализация – это уже вчерашнее.

Грядет новый мировой порядок. И хотя, возможно, рост патриотических и антиглобалистских настроений является неприятной новостью для мировых элит, выступающих за изменение климата и борющихся против глобального экономического неравенства, но растущее влияние национализма не представляет большой угрозы подлинным интересам американского народа.