Незавидная судьба американских ветеранов

На фотографии — Кимберли Митчелл. Она плачет у могилы мужа, Чэда Митчелла. Чэд родился в 1969 году, прошёл войну в Ираке, остался в живых, но в 2010 году умер от передозировки наркотиков и нашёл вечный покой на Хьюстонском национальном кладбище.


Чэд — один из сотен техасских военнослужащих, погибших не в зоне военных действий, но нашедших свою смерть дома. Результаты полугодового исследования Statesman.com говорят, что ветераны войн умирают в Америке от самоубийств, автокатастроф и передозировок, которые во многих случаях тоже можно считать недоказанными актами суицида. Эти люди выжили на полях сражений Ирака и Афганистана, пишут американские журналисты, но не пережили возвращения домой.

Исследование «Statesman» рисует мрачную и трагическую картину судеб тех техасских военнослужащих, что воевали в Ираке и Афганистане, умерших после увольнения с военной службы. Большое число и значительный удельный вес бывших военных, умерших от передозировки наркотиков, выписанных по рецепту врача, или от токсичных комбинаций наркотических препаратов, свидетельствует о том, что федеральные власти страны либо не в состоянии адекватно отслеживать ситуацию, либо не спешат реагировать.

В исследовании тщательно проанализированы причины смерти 266 ветеранов Техаса, участвовавших в операциях «Enduring Freedom» и «Iraqi Freedom». Источниками служили отчёты о вскрытиях, отчёты токсикологов, протоколы дознания, отчёты с места аварий и документы из Департамента по делам ветеранов. Также было изучены некрологи, а у родственников взяты интервью. Вот так «Statesman» вытащил на свет то, что до сих пор пряталось в тени.

Было установлено, что:

— более чем каждый третий из числа ветеранов умер от передозировки наркотиков, смертельной комбинации разных препаратов или прямого самоубийства. Их средний возраст на момент смерти был 28 лет;

— почти каждый пятый ветеран погиб в автокатастрофе.

У тех ветеранов, кто стоял на учёте с первичным диагнозом посттравматического стресса, показатели куда более тревожные: 80% умерло от передозировки, суицида или в автокатастрофе (в последнем случае один человек). И лишь двое из 46 с диагнозом посттравматического стрессового расстройства умерло от болезней.

Оказывается, многие ветераны в Техасе покончили с собой путём приёма рецептурных препаратов, содержащих сильные наркотики. Зачастую они принимались вместе с сильными болеутоляющими средствами. Бывшие военные считаются особо уязвимой группой населения, склонной принимать подобные препараты.


Расследование «Statesman» — это трагическая мозаика, составленная из боли, отчаяния и безысходности.

40-летний Чэд Митчелл, участник семи зарубежных операций, поселился в Остине после отставки из Военно-морского флота. Он умер в сентябре 2010 года. В его организме было обнаружено с полдюжины рецептурных препаратов, в том числе успокаивающие лекарства и мощные обезболивающие оксикодон и метадон (всё это было ему выписано в частной клинике). Митчелл страдал от посттравматического стрессового расстройства, болей в груди от перенесённой операции и нервных болей а плече после раны, полученной в Ираке.

Джастин Лэнгвис, ветеран войны в Ираке, 31 год. Он застрелился в январе 2011 года в Форт-Худе. Этот человек был военврачом во время боев в Фаллудже и Наджафе и выжил при взрыве самодельного взрывного устройства (был изранен). В исследовании также отмечается, что несколько солдат из его подразделения погибло во время развёртывания, и их имена тоже выгравированы на той мемориальной стене, где стоит имя Лэнгвиса, покончившего жизнь самоубийством.

24-летний Пол Норрис погиб, не справившись с управлением автомобиля «Honda Civic»: врезался в каменную стену, стоящую вдоль улицы в Эль-Пасо. Согласно отчёту полиции, Норрис превысил скорость. А его отец сказал, что его сын, как правило, водил машину осторожно, но, должно быть, за рулём его опять одолели воспоминания об Ираке…

Статистика по американским ветеранам неполна. Дело в том, что не все ветераны стоят на учёте. В процессе исследования был, например, выявлен 44-летний ветеран, уволившийся из ВМФ в 2007 году и похороненный на кладбище для нищих округа Трэвис. Он застрелился. В его квартире полицейские нашли почти пустую бутылку рома и выпавший из руки пистолет тридцать восьмого калибра.

В итоге, спустя одиннадцать лет после того, как войска вошли в Афганистан и через два года после окончания боевых действий в Ираке, американский народ до сих пор не знает, как умирают его бывшие воины, вернувшиеся домой. Нет в Америке такого государственного органа, который занимался бы судьбами сотен тысяч ветеранов, которые не стоят на учёте в Департаменте по делам ветеранов (VA) — а это почти половина всех бывших военнослужащих, вернувшихся с недавних войн. Что касается свидетельств о смерти, то они тоже могут занижать число самоубийств, в т. ч. от передозировок наркотиков. Так считают эксперты.

Критики скептически относятся к тому, что VA сможет (и захочет) провести масштабный анализ и дать общественности полное представление о причинах смерти американских ветеранов.

А ведь несколько лет назад в Сан-Франциско организация «Бэй Ситизен» сообщила прессе, что, по данным 2007 года, дома погибло больше вернувшихся военнослужащих, чем в боях.



Исследование «Statesman» также показало, что среди техасских ветеранов, которые давно уже не находятся в Ираке или Афганистане, есть небольшое число тех, которые в VA до сих пор ошибочно считаются участниками конфликтов.

Вот некоторые данные техасского исследования.

47 ветеранов из 266 умерло от передозировки наркотиков или токсичных комбинаций препаратов; 40 из них — после приёма прописанного врачом лекарства. Отмечено пять передозировок героина или кокаина. Один умер от аэрозоля, ещё один — от «экстази». Кроме семерых, все умершие от наркотиков были моложе 35 лет. Первым из них умер 23-летний ветеран армии из района Хьюстона. Причина смерти: передозировка кокаина, гидрокодона и алпразолама (более известного как «Xanax»). Он умер два года спустя после того, как поучаствовал в одной из первых иракских операций.

45 ветеранов из 266 покончило жизнь самоубийством; 32 из них — моложе 35 лет. Первым, опять же, умер ветеран, участвовавший в 2003 году в иракской операции, — 26-летний выходец из Северного Техаса. Он покончил с собой в 2005 году. (Исследователи утверждают, что настоящее число самоубийств может быть выше, поскольку медэксперты и мировые судьи часто не хотят заявлять о передозировке как способе самоубийства: ведь это полностью не было доказано).

Ещё 50 ветеранов, или 18% от общего их числа, погибло в автомобильных авариях, причём 35 из них были происшествиями с одним транспортным средством. Около половины ветеранов превысили скорость в пьяном виде.

Исследователи считают, что их анализ даёт беспрецедентную картину смерти, которая косит вернувшихся домой ветеранов. Что касается департамента, то VA и вправду не представляет, насколько всё плохо.

А те, кто работает в тесном сотрудничестве с ветеранами, говорят, что цифры «Statesman» выглядят им знакомо.

Впрочем, VA реализует кое-какие программы. Сейчас планируется ввести новые программы лечения, исправить протоколы по отпускаемым по рецепту лекарствам и провести соответствующие исследования по болевым и посттравматическим стрессовым расстройствам, а также по иным проблемам ветеранов недавних конфликтов. Департамент расходует около $ 70 млн. в год на цели предотвращения самоубийств и планирует ежегодно увеличивать финансирование (до 2014 года). Общий бюджет психического здоровья VA вырос с 2009 года на 39% — до примерно 6 миллиардов долларов.

Однако есть мнение, что всего этого недостаточно. Ведь полная оценка психического здоровья ветеранов (более чем в 9 из 10 случаев) проводится лишь один раз — в течение первых 14 дней по возвращении военнослужащего домой, как того требует политика Департамента.

В 2010 году 22-летний Клинт Дики ехал со станции колледжа в Вако на встречу с представителем VA. Равнодушный врач прописал ему от болей в спине, вызванных травмой, перенесённой в Афганистане, таблетки, которые следовало принимать 4-6 недель. Ветеран умер от случайной передозировки отпущенных по рецепту лекарств спустя несколько дней. Его вдова, Саманта, подозревает, что от боли мужу стало так плохо, что он добыл оксикодон без рецепта. «Если бы его не проигнорировали, он никогда бы не дошёл до точки», — сказала она.

Летом 2012 года VA объявил, что наймёт 1600 новых врачей.

Сильнодействующие препараты таят в себе риск смерти для ветеранов. Врачи VA за последние десять лет выписали значительно больше рецептов мощных обезболивающих препаратов — только отпуск в аптеках гидрокодона, покупаемого ветеранами, в период с 2001 по 2011 гг. подскочил более чем в шесть раз. Эти препараты вызывают привыкание, особенно сильное у молодых. Почти четверть ветеранов, по данным 2010 года, получала по рецептам опиаты.

И в заключение — ещё два страшных числа:

— 3.800.000: это количество рецептов на наркотические таблетки от боли, прописанных военными врачами пациентам в 2009 году;

— 420.000: это число ветеранов из 5 миллионов человек, участвовавших в разных войнах, получающих лечение от врачей VA и имеющих проблемы со злоупотреблением психоактивными веществами (2010 г.).