Гитлеризм мозга: Учит ли история чему-нибудь

Презентация книги Mein Kampf: Eine kritische Edition («Моя борьба: с критикой»). Фото: Christof Stache / AFP

В январе 2016 года на книжных полках европейских магазинов после долгих дебатов появилась книга, о которой по понятным причинам на протяжении послевоенных десятилетий старались лишний раз не вспоминать.

Книга Адольфа Гитлера Mein Kampf («Моя борьба») перестала быть объектом авторского права в Германии 31 декабря 2015 года, чем немедленно воспользовались издательства. Сочинение фюрера, снабженное комментариями специалистов и получившее имя Mein Kampf: Eine kritische Edition («Моя борьба: с критикой»), изначально было напечатано тиражом в 4 тысячи экземпляров, однако издатели получили более 20 тысяч заявок от желающих приобрести издание только в первую продажную неделю. Покупателей не отпугнула даже достаточно высокая цена бумажной книги — 59 евро, а на сайте Amazon она еще дороже — 82,61 евро. Двухтомник допечатывали еще несколько раз, по состоянию на 15 апреля общее число продаж превысило 47 500 экземпляров.

Mein Kampf была написана Гитлером в 1920-е годы и представляет собой автобиографическую работу, где формулируются идеи национал-социализма и излагаются антисемитские и расистские основы идеологии нацизма. В России книга внесена в федеральный список экстремистских материалов, ее издание и распространение запрещено.

Издание-бестселлер появилось трудами Мюнхенского института современной истории и включает в себя комментарии экспертов из научных кругов, обличающие преступления национал-социализма. В институте отмечают, что публикация книги призвана продемонстрировать несостоятельность тезисов Гитлера. Как минимум часть выручки от продажи будет перечислена организациям, которые поддерживают жертв национал-социализма.

Тем не менее есть основания считать, что эффективность «демонстрации несостоятельности» идей Гитлера будет совсем не такой, на которую рассчитывают сотрудники института.

От табу — к общепринятому

В последнее время модно изучать разнообразные теории перехода некоего понятия из категории справедливо порицаемого и неприемлемого в статус общепринятой нормы. В наиболее простой форме теория этого процесса описана в виде так называемого «окна Овертона». А его реализацию можно наблюдать на богатом практическом материале — от легализации однополых браков и попыток сделать то же самое с педофилией до фактической реабилитации нацизма.

В случае нацизма богатый материал поставляет соседняя Украина. Которая за несколько лет прошла эволюцию — или, точнее, деградацию — от общей исторической памяти и уважения к подвигу предков, разгромивших античеловеческую идеологию, к установлению этой самой идеологии в качестве общепринятой.

Можно приводить десятки и сотни примеров. Но достаточно напомнить, что спикером украинского парламента сейчас является не скрывающий своих работ теоретик нацизма Андрей Парубий, в составе украинской армии официально действуют полноценные, вплоть до эмблем подразделений и персональных татуировок, нацистские батальоны и полки, а призывы уничтожать и сжигать всех инородцев стали нормальным лексиконом политической риторики.

Разумеется, такое событие, как переиздание сочинений Гитлера, не могло остаться незамеченным в Киеве. Сейчас там реализуется проект по выпуску первого издания Mein Kampf на украинском языке. В полном соответствии с «окном Овертона» и методологией «легализации греха», авторы призывают рассматривать свою деятельность как научный проект, призванный развеять мифы о книге Гитлера. В качестве видного эксперта по проблеме инициаторы проекта цитируют известного в постперестроечный период британского перебежчика-пропагандиста Владимира Резуна (псевдоним Виктор Суворов), кКоторый призывал изучать Mein Kampf, поскольку в книге якобы нет никакой русофобии и соответствующих этому программных заявлений. Что, разумеется, действительности никак не соответствует. Агрессии по поводу всех славян вообще и русских в особенности в Main Kampf более чем достаточно — собственно, вся книга Гитлера посвящена разоблачению «козней» альянса славян и евреев и призывам решать эту проблему насильственным путем.


Еще в ноябре 2009-го национальная экспертная комиссия по вопросам защиты общественной морали Украины признала «Мою борьбу» не соответствующей украинскому законодательству. В решении комиссии констатировалось, что книга Гитлера, выпущенная одним из харьковских издательств, содержит информацию, которая пропагандирует идеологию фашизма (нацизма, расизма), разжигает национальную и религиозную вражду, унижает и оскорбляет еврейскую нацию и другие нации по национальному признаку.

В 2016 же году Mein Kampf свободно продается в книжных магазинах Западной Украины. Хотя сам этот факт уже тоже не относится к шокирующим — Mein Kampf вполне гармонично вписывается в бесчисленное количество литературы, воспевающей украинский нацизм во всех возможных его формах.

Следующий этап достаточно предсказуем — 3 мая парламент Баварии провел слушания о целесообразности включения Mein Kampf в школьную программу. Сторонники включения труда в программу обучения настаивают на необходимости «иммунизации» молодежи к идеям национал-социализма, объясняя ажиотаж вокруг одиозного бестселлера интересом к комментариям экспертов, сопровождающих текст Гитлера.

Оппоненты, в первую очередь представители еврейской общины, называют книгу «квинтэссенцией антисемитской ненависти», отказывая ей в каких-либо полезных знаниях. Всемирный еврейский конгресс призвал оставить это «наследие истории» на «аптечной полке, где хранят яд».

При этом можно не сомневаться, что Mein Kampf займет место в школьных библиотеках Прибалтики и Украины. Если солдаты и офицеры национальных структур СС официально обозначены национальными героями, то этот шаг выглядит естественным и логичным.

Mein Kampf 2.0

Достаточно беглых познаний в человеческой психологии, чтобы прийти к выводу: объяснение популярности переиздания Mein Kampf некими экспертными разоблачениями, которые опровергают тезисы Гитлера и потому крайне интересны рядовому читателю, несостоятельно.

То, что Main Kampf представляет собой достаточно низкопробный с научной и малоценный с художественной точки зрения текст, не имеет никакого значения — книга уже один раз показала, на что способна. Это привело к мировой войне и количеству жертв, которые до сих пор можно подчитать в лучшем случае с разбросом в сотни тысяч.

В 1930–1940-х годах процент людей, склонных прислушиваться ко мнению экспертов, не особенно отличался от нынешнего. В интеллектуальных кругах книга Гитлера никогда не считалась научным трудом — дефекты и деструктивность идеологии, которую он внедрял в жизнь, слишком очевидны.

Однако работа Гитлера произвела эффект и стала сакральным текстом в совсем других слоях общества, поскольку давала убедительную иллюзию привлекательно-простых ответов на сложные социально-экономические вопросы. Тем более не стоит надеяться на то, что идеи Гитлера якобы являются морально устаревшими, и потому не могут найти отклика в умах. Количество нацистов в украинской армии, позирующих с портретами Гитлера, слишком велико, чтобы относиться к категории частных случаев. Идеология отдельных течений радикального исламизма древнее, чем гитлеровская, однако количество террористов из-за этого не уменьшается.

У популяризации творческого наследия Гитлера есть как минимум два тревожных симптома. Во-первых, в отличие от абсолютного большинства текстов людей, претендующих на получение статуса фюрера, работа Гитлера действительно к такому итогу привела — и желание повторить этот успех не может не возникнуть. Во-вторых, социально-экономическая обстановка в Европе, которая переполнена миллионами мигрантов, фактически обладающими иммунитетом от любой депортации и последствий несоблюдения закона, переводит добрую половину реплик Гитлера в категорию крайне актуальных политических лозунгов. Интересно, осознает ли само правительство Германии потенциальные последствия популяризации таких тезисов среди немцев, все активнее поддерживающих политические силы, которые выступают за ограничение потока мигрантов и усиление суверенитета?