Подводный С-300 в степях Сербии

Летом 98-го на меня вышли мои знакомцы сербы, с которыми я сдружился, воююя в 1995 году добровольцем в Краине. К этому моменту они уже занимали высокие должности в сербском Генштабе.

Уже было понятно, что Югославия назначена военной целью НАТО и изменить уже ничего нельзя. По данным разведки война должна была начаться в декабре-январе, когда в Югославии минимум зелени и в горах лежит снег. Нужно было как-то оттянуть начало войны.

Понятное дело за работу взялись дипломаты и политики. Начались всякого рода переговоры и встречи.

Но среди всех мероприятий было и несколько военно-демонстрационных шагов.
Сербам надо было продемонстрировать свою боеготовность и решимость сражаться до конца. Начались всякого рода учения, пропагандистские выезды журналистов в югославскую армию.
Тогда у меня и мелькнула мысль - а что если "вооружить" сербов новейшим зенитно-ракетным комплексом С-300?

Когда на ближайшей встрече я кинул сербам эту идею, они слегка опешили - такой вариант у них возникал даже в самых безумных фантазиях. Хотя тема С-300 тогда была едва ли не самой злободневной. С-300 считался неким вундерваффе, способным в одиночку выиграть войну. Но купить его у России Югославия так и не решилась, хотя, отдам должное тогдашнему руководству страны и лично Примакову, такое политическое решение Россией было принято.

...Естественно возник закономерный вопрос - как это сделать физически? У сербов С-300 не было, он был тогда только у России. Но как завести сербов в закрытую режимную часть, что бы снять их на технике?

Идея родилась быстро – нужно просто переправить в Москву несколько комплектов сербской формы, и уже здесь я брался провести эту постановку.

Не буду раскрывать всех перипетий с получением разрешения на работу в одном из подмосковных зенитно-ракетных полков С-300, скажу только, что мне сильно помогло то, что я почти семь лет отработал в газете Московского округа ПВО.

В итоге, в первых числах сентября, наша машина стояла перед КПП полка.

Нас было трое. Я, Вася Проханов (по виду чистый серб!) и Властемир Нешич, мой старый боевой товарищ, сербский фотокорреспондент, проработавший к тому времени в Москве уже больше 15 лет. Собственно Властемир и должен был снимать. Была только одна проблема – Властемир был гражданином Франции и со своим паспортом никак не мог находиться на режимном объекте. Но и здесь мы нашли «отмазку» – у него была аккредитационная карточка российского МИДа с внушительной эмблемой и соответствующим текстом, на котором указывалось только агентство, на которое он работал.

В общем, после проверки документов нас пропустили в часть. На наше счастье особист отсутствовал – догуливал отпуск, а режимом занимался ЗНШ, который в тот момент был больше озабочен проблемами трёхмесячной задержки заплаты офицерам и на нас посмотрел сквозь пальцы.
Правда, надо сказать, что полк был «придворным» и его постоянно кто-то снимал то для телевидения, то для газет и журналов.

На позицию нас привезли в полдень. Сопровождающий нас воспитатель к этому моменту уже распил с нами бутылку виски и был полностью в курсе дела. Я честно сказал ему, что хочу снять С-300 с расчётом сербской форме. Отдам ему должное – он не дрогнул. И идею принял с сочувствием. Слово Сербия тогда значило в России много.

Сложнее было уговорить сам расчёт, который никак не мог врубиться за каким хреном ему нужно переодеваться в сербскую форму.

К тому же возник и закономерный вопрос – а что будет когда наши морды всплывут в прессе? Мы же россиянские офицеры…

В итоге сошлись на том, что в форму пришлось переодеться мне, Васе и одному солдатику- срочнику, чей дембель нависал как снежная лавина над дорогой. Остальные просто согласились позировать на дальнем фоне.



Кабина управления С-300. Первым стоит Василий Проханов, третим я.

Так мы и отщёлкали несколько плёнок. После съёмок мы в благодарность за помощь оставили ребятам пакет с несколькими бутылками виски, который им, при их хроническом безденежье был явно не лишним. В тот же день Властемир улетел в Белград, а мы изрядно нетрезвые разъехались по домам.



Этот журнал попал ко мне в руки почти через восемь месяцев, когда в начале апреля 1999 года я добрался до Белграда. В одном из кафе над Дунаем меня ждали полковник Бранко К. и Властемир. Бранко от имени Югославии поблагодарил меня за помощь и подарил мне этот журнал. По его словам в НАТО очень напряглись, когда до них дошёл этот журнал, и натовской разведке потребовалось несколько недель, что бы выяснить есть у сербов С-300 или нет.
Когда мы пили третий тост, завыли сирены и забухали зенитки, почти прямо над нашими головами пролетела серая чушка «томогавка».

А потом на даче у Властемира мне подарили обломок крыла сбитого «Миража». К сожалению, его пришлось оставить на месте, вести такой большой обломок через три границы – сообщение с Сербией тогда было только через Венгрию – было просто не реально. Остался только этот снимок:



К сожалению, Сербия проиграла эту войну. Её политикам не хватило стойкости, и Югославия запросила мира на условиях НАТО. Но в том, что потери югославской армии оказались ничтожными – меньше четырёхсот человек погибших и всего 13 танков есть хоть и небольшая но моя заслуга. Война началась тогда, когда леса начали одеваться в листву, укрывшую сербов от натовских средств разведки. Время мы выиграли...

Свой бесплатный стаканчик ракии в деревенском сербском кабаке я честно заслужил.