Путин заявил о списании более $20 млрд. долга стран Африки

В марте 1918 года началась иностранная интервенция в расколотую Гражданской войной Россию. В советское время, понятно, вторжение объясняли просто: мол, капиталистические и империалистические акулы намеревались поработить молодую республику рабочих и крестьян, и вернуть проклятых царя, генералов и помещиков.

Это все ложь и дымовая завеса. Союзники Российской Империи по Антанте, не желавшие делиться с русскими плодами общей победы, сделали все, чтобы Николая Второго свергли, а потом убили. Соответственно, сильная Россия никому не была нужна. Интервенция де-факто оказалась в интересах большевиков, а Белому движению скорее навредила, чем помогла.

Как разорвать мозг советского человека? Рассказать ему правду. Как интервенция началась с официального согласия большевистского правительства. Как интервенты вставляли белым палки в колеса. Как интервенты набирали и вооружали полки, состоявшие из большевиков. Как красные и интервенты дружили на Транссибирской магистрали. Но обо всем по порядку.



Сразу же после прихода большевиков к власти издан Декрет о мире, а большевистское правительство шлет всем странам требования заключить мир без аннексий и контрибуций. То есть красные лишают Российскую Империю права на свою часть добычи. Разумеется, члены Антанты оставляют предложение полезных дураков без ответа — это только русским никакой контрибуции не положено. Дело сделано. Остается его оформить. Предварительные переговоры союзников проходят в Париже в декабре 1917 года, вскоре после заключенного большевиками перемирия. В переговорах от англичан — заместитель министра иностранных дел, от французов — министр без портфеля. Договорились о том, что на случай немецкого масштабного наступления или выхода России из войны каждая из стран-победительниц оккупирует свою зону на территории распавшейся Империи. При этом договор не касается территории собственно РСФСР, речь идет пока об отколовшихся окраинах в статусе самопровозглашенных непризнанных государств.

Ситуация осложняется тем, что между этими территориями и союзниками пролегает фронт, на котором находятся австро-османско-германские войска.

А вот Японии, которая непосредственно граничит с Россией, ничто не мешало высадиться на Дальнем Востоке под благовидным предлогом. Мешала лишь позиция союзников, которые вовсе не желали усиления главной азиатской державы за счет русского Дальнего Востока. И Антанта в течение нескольких месяцев остужала пыл самураев.

Но японцы не утерпели и в январе 1918 года отправили во Владивосток корабль. Однако речи об интервенции еще не шло — корабль стоял в порту, как бы символически предостерегая от преступлений против японского населения города. Да и масштабной интервенции противились американцы.

Однако в феврале 1918 года события стали развиваться стремительно. Немцы, устав от выкрутасов советских выскочек-дипломатов с доморощенной стратегией «ни войны, ни мира», начали масштабное наступление. По меркам окопной Первой мировой войны — невиданный прорыв. Немцы проходили в день по сотне километров, большевики бежали быстрее лани, и тевтоны захватывали города одним взводом солдат, после чего прыгали в поезд и ехали в следующий город. Темпы наступления были крайне стремительными. Союзники схватились за голову. Ведь в России еще было припасено очень много военного добра, припасов и амуниции, которая вот-вот могла попасть в руки к немцам. Большевики же не могли задержать немецкое наступление даже на час-другой.

Пока красные вели переговоры с немцами по поводу будущего Брест-Литовского мира, немцы высадили в Финляндии, отколовшейся от РСФСР, десант, при помощи которого изгнали красных финнов. В Антанте беспокоились, что Берлин продолжит наступление к Мурманску — важному незамерзающему порту, а следом перехватят и Архангельск, где находились крупные армейские склады.

И вот англичане напрямую предложили большевикам высадиться в Мурманске и занять город, не позволив вступить туда немцам. Это предложение передали председателю Мурманского совета Алексею Юрьеву.

Кто такой Юрьев, также известный как Алексеев, совершенно непонятно. Но роль он сыграл большую и, судя по всему, человеком был непростым. Судите сами. Дореволюционная биография практически неизвестна, за исключением того, что товарищ жил в Америке и работал в газете Троцкого «Новый мир». В 1917 году под видом моряка оказывается в Мурманске, где сразу же становится председателем местного совдепа. Потом обеспечивает высадку англичан в Мурманске с согласия большевиков и лично Ленина и Троцкого, затем они же объявляют его врагом народа за сдачу Мурманска, но Юрьев-Алексеев продолжает возглавлять совдеп при интервентах еще полгода (!). А после расформирования совдепа становится переводчиком американского консула. После ухода интервентов товарища приговаривают к смертной казни, которую тут же заменяют 10 годами заключения и через полтора года отпускают на свободу. После чего его следы теряются. Наверное, утопился с горя. А если серьезно, скорее всего, уехал домой. В Англию, или Америку. Но мы забегаем вперед.

В начале марта англичане предлагают Юрьеву помощь против возможного наступления немцев или финнов на Мурманск. Юрьев обращается с этим предложением в Совнарком, указывая, что фактически никакой военной силы в его распоряжении не имеется и в случае атаки немцев оборонять порт нечем. Из Москвы сразу же приходит телеграмма Троцкого:

«Вы обязаны принять всякое содействие союзных миссий и противопоставить все препятствия против хищников».
Получив добро, Юрьев принимает англичан с условиями: власть по-прежнему остается у Совдепа, иностранцы не вмешиваются в местную политику, они же снабжают регион припасами.

Через несколько дней полторы сотни британских морских пехотинцев высадились в Мурманске. На рейде у города встало несколько союзных кораблей. Несколько месяцев интервенты дисциплинировано сотрудничали с большевиками и даже вместе воевали против белых финнов. Уже через несколько дней после прибытия англичан в Мурманске объявился отряд красных финнов, который запросил поддержки. Усилиями англичан был оборудован импровизированный бронепоезд, вооружением которого стали пушки, снятые с британского корабля. Английские морпехи даже прокатились на поезде в поисках белых финнов, но никого не нашли.

А уже через несколько дней английский корабль перебросил в Печенгу сводный англо-финско-советский отряд для отражения атаки белых финнов на город. В итоге атаку успешно отбили. Из вытесненных в Россию красных финнов англичане сформировали Мурманский легион, который де-факто тоже считается участником интервенции в России, хотя фактически это финские большевики. Анекдотичность дошла до того, что бывший американский ковбой и один из руководителей финской Красной армии Вернер Лехтимяки, назначенный командиром легиона, получил звание полковника британской армии, что совершенно не помешало ему в будущем воевать против Юденича и быть агентом Коминтерна.

Кстати, англичане высадились в Мурманске на основании устных договоренностей и фактически ничто не мешало им вести свою политику, поскольку никакого договора не было. Ленин и Сталин названивали Юрьеву по прямому проводу, требуя добиться заключения договора с англичанами:

Нам кажется, что Вы немножечко попались. Теперь необходимо выпутаться. Наличность своих войск в Мурманском районе и оказанную Мурману фактическую поддержку, как военно-политический акт определенного характера, англичане могут использовать при дальнейшем осложнении международной конъюнктуры как основание для оккупации. Мы советуем Вам составить официальную бумагу для доклада центральному правительству, то есть Совнаркому, о делах в Вашем районе, причем в этой бумаге как бы мимоходом упомяните о договоре, приведя его текст по протоколу и главным образом о заявлении англичан и французов против возможной оккупации района тоже по протоколу Вашего совещания с ними. Далее, Вы должны в очень любезной форме предложить англо-французам признать эти заявления насчет оккупации соответственно действительности. Вы можете при этом сослаться на то, что в конституции Российской республики Вы, как представитель власти в районе, обязаны представить центральному правительству совершенно точный отчет, запротоколенный речами, о таком важном событии, как организация обороны в районе против продвижения немцев и финских их агентов к морю. Если Вы этого добъетесь, то это будет серьезным шагом к скорой ликвидации того запутанного положения, которое создалось по нашему мнению у Вас, помимо Вашей воли. Этот Ваш отчет правительству должен быть совершенно официальным, но секретным, т.е. не подлежащим публикации. Одновременно на днях посылаем Вам отряды вооруженных красногвардейцев и одно лицо, которое будет постоянным связующим звеном между Вами и Москвой.
В апреле в Мурманск начали прибывать белые, пользуясь тем, что местные большевики практически не имели военной силы. Ленину это не понравилось, он посредством Сталина связался с Юрьевым и потребовал:

Советуем принять помощь англичан, не давая им пока согласия о тральщиках, и во что бы то ни стало прогнать белогвардейцев.
Юрьев переспросил, как это понимать:

Ваши слова: «советуем принять помощь англичан» и «во что бы то ни стало прогнать белогвардейцев» — значит ли принять военную помощь англичан и французов, выражающуюся в посылке их незначительного, однако, отряда в помощь нашей Красной Армии?

Можно ли по пункту второму официально заявить от имени Совнаркома о принятии помощи в обороне средней и северной части Мурманской дороги от финской белой гвардии.

Мы понимаем, что, быть может, этого Вы официально сказать не можете. Тогда возьмем ответственность на себя и сделаем сами. Но необходимо нам здесь быть уверенными, что наши действия не идут вразрез с Вашими планами.
Юрьеву перезвонил Сталин и передал ленинский ответ по прямому проводу:

Помощь принять. О тральщиках справиться в тех учреждениях, о которых Вы говорите, причем с нашей стороны препятствий нет. Комбинация должна носить абсолютно неофициальный характер. Дело это относим как бы к разряду военных тайн; в сохранении же тайны Вы ответственны как и мы.
Комбинация Кремля очевидна. Опасаясь наступления немцев, красные планировали воспользоваться поддержкой антантовских сил, но оставить эту поддержку в секрете, чтобы не нарушить нейтралитет. А если бы информация стала известна, вину свалили бы на самоуправство местного мурманского совдепа.

Однако высадка англичан в Мурманске вызвала серьезное недовольство немцев. Пользуясь страхом большевиков перед немецкой машиной, они демонстративно потопили несколько советских гражданских судов и оказали на совнарком серьезное давление по дипломатической линии, указывая, что прием англичан в Мурманске нарушает нейтралитет и грозит разрывом Брест-Литовского соглашения.



Перепуганные большевики попытались усидеть на двух стульях. С одной стороны заверили немцев, что уладят вопрос, с другой, свалили его разрешение на Юрьева, который силой внушения изгнать белых и союзников явно не мог. Совнарком телеграфировал в Мурманск:

Никакая местная советская организация не должна обращаться за помощью к одной империалистической коалиции против другой. В случае наступления германцев или их союзников будем протестовать и, по мере сил, бороться. Также протестуем против пребывания в Мурманске англичан.
Юрьев в ответ начал убеждать Ленина, что он совершенно бессилен что-либо сделать, а кроме англичан никто Мурманск защитить не сможет. Тогда высказался уже нарком иностранных дел Чичерин:

Ввиду постановлений Брестского договора военные суда англичан и их союзников не должны появляться у наших северных берегов.
Юрьев в ответ прислал телеграмму:

Противосоюзническая политика краесовета невозможна. Заставить союзников силой уйти невозможно. Военная сила неоспоримо на их стороне.
В Мурманске высадилось еще полторы тысячи британских морпехов. Троцкий и Ленин потребовали от Юрьева немедленно оказать англичанам вооруженный отпор. Товарищ Юрьев просто плюнул на товарища Ленина, в ответ напомнив, что Ульянов предал революцию, заключив Брестский мир. После этого опубликовано постановление совнаркома:

Мурманский совдеп, не подчиняясь моим приказаниям, вступил в самостоятельное соглашение с англо-французами, порвал с рабоче-крестьянской властью, пополнив тем самым ряды врагов революции.
Интервенция — очень похожая на сговор по умолчанию — началась. Рассматривать ее удобнее не хронологически, а географически, чтобы не создавать путаницы.

В Сибири разместились американцы. Хотя современные советские патриоты пытаются представить ситуацию так, что американцы — едва ли не главные зачинатели и действующие лица интервенции, это неправда. Участвовали американцы чисто символически, и влезли они, чтобы сдерживать японцев, у которых действительно имелись территориальные аппетиты.

Американцы высадились во Владивостоке в августе 1918 года. Они сразу же заявили о тотальном нейтралитете и заверили, что не будут вмешиваться во внутренние дела и оказывать поддержку ни белым, ни красным. Если англичане еще пытались заниматься какими-то политическими комбинациями, то американцы просто охраняли Транссиб.



Великий сибирский путь был главным стратегическим ресурсом Сибири, а война без него в столь гигантском регионе была просто невозможна. Именно по Транссибу выезжали из России чехословацкие части, а если кто забыл, то именно помощь чехословакам в выезде из России и была главной целью интервентов (во всяком случае, декларируемой) после окончания войны с Германией.

Американцы высадили во Владивостоке экспедиционный корпус «Сибирь» численностью около 8 тысяч человек. Его задачей была охрана участков Транссиба от Владивостока до Уссурийска, а также в районе нынешней бурятской столицы Улан-Удэ, тогда именовавшейся Верхнеудинском.

Возглавлял корпус генерал Уильям Грейвс. Классический американец, для которого «монархист» равнялось «фашисту» для советского человека. Местную обстановку он совершенно не понимал, большевиков считал кем-то типа американских республиканцев, отцов-основателей, ведущих борьбу с тиранией ради свободы, а всех белых считал монархистами.

В итоге Грейвс симпатизировал большевикам и вставлял палки в колеса белым. Отношения между ним и белыми офицерами были крайне натянутыми — белые видели реальные поступки американского генерала.

Например, осенью 1919 года он заблокировал груз с оружием, купленным белыми, на том основании, что они якобы хотят напасть на него. Грейвс в своих мемуарах скромно сообщил:

Many times Russians and General Knox had said to me, «you are helping the Bolsheviks» or, «people are accusing the Americans of helping the Bolsheviks».
Все видные деятели Сибири отзывались об американце крайне отрицательно. Управляющий делами в правительстве Колчака Гинс вспоминал:

На Дальнем Востоке американские экспедиционные войска вели себя так, что во всех противобольшевистских кругах укрепилась мысль, что Соединенные Штаты желают не победы, а поражения антибольшевистского правительства. Они выражали сочувствие партизанам, как бы поощряя их на новые выступления. Появившись в Верхнеудинске для охраны дороги, американцы заявили, что против восстаний они никаких мер принимать не могут.

Нельзя было объяснять все эти действия антияпонским настроением Америки. Было видно, что в Соединенных Штатах не отдавали себе отчета в том, что такое большевики, и что американский генерал Гревс действует по определенным инструкциям.


Взаимная ненависть Грейвса и Семенова отразилась в мемуарах обоих. Американец называл Семенова одного из худших людей, каких встречал, Семенов обвинял генерала в поддержке большевиков:

Большинство американцев во главе с генерал-майором Гревсом, открыто поддерживали большевиков, включительно до посылки одиночных людей и группами с информацией и разного рода поручениями к красным. Их незнакомство с существовавшим в России положением было настолько разительно, что они совершенно искренне изумлялись, почему русские так упорно сопротивляются власти «самой передовой и прогрессивной партии», предпочитая ужасы царской деспотии просвещенному правлению коммунистического интернационала.

Почти все вооружение и обмундирование, шедшее из Америки, не без ведома генерала Гревса, ярого противника Омского правительства, передавалось из Иркутска красным партизанам. Дело являлось настолько безобразным с точки зрения морали и элементарной порядочности американских представителей в Сибири, что министр иностранных дел Омского правительства Сукин, являясь большим американофилом, с трудом смог замять начавшийся было разгораться скандал.