Москва прикрыта от ударов воздушного противника с вероятностью 99%

Сегодня средства воздушно-космического нападения от решения тактических и практических задач перешли к решению стратегических задач в военных конфликтах различной интенсивности.

В рамках программы «Генштаб» с Игорем Коротченко на радио «Русская служба новостей» заместитель командующего войсками Воздушно-космической обороны по ПВО генерал-майор Кирилл МАКАРОВ рассказал о том, как воины-зенитчики защищают воздушные рубежи России, о подготовке войск к отражению возможного воздушно-космического нападения и о новых средствах ПВО и ПРО, поступающих на вооружение ВС РФ.

— Кирилл Владимирович, почему сегодня политическое руководство России, президент Владимир Путин придают такое огромное значение созданию и развитию системы Воздушно-космической обороны Российской Федерации?

— Военно-политическое руководство нашей страны все время уделяло большое внимание вопросам развития системы противовоздушной обороны. Началось это с 1914 года, когда появились первые средства воздушного нападения. С тех пор вопросы противовоздушной обороны постоянно находятся в поле зрения нашего военно-политического руководства, а сейчас они вышли на уровень наиболее приоритетных. Это обосновано тем, что в США принята концепция мгновенного глобального удара, которая несет основную опасность для Российской Федерации с точки зрения нападения из воздушно-космического пространства.

В чем же отличие этой концепции от других ранее существующих? В том, что сейчас, в течение короткого промежутка времени по одному из государств, которое США считают своим врагом, будет нанесен удар продолжительностью от 40 минут до 2,5 часов, в котором будут задействованы все средства воздушного нападения. Сейчас у США для этого есть в первую очередь крылатые ракеты и межконтинентальные баллистические ракеты. А в ближайшей перспективе появятся и новые средства.

Анализируя развитие техники воздушно-космического нападения, мы можем говорить, что ими станут гиперзвуковые летательные аппараты. Действуя и в космическом, и в воздушном пространстве, они за счет очень большой сверхзвуковой скорости, которая будет достигать 20 скоростей звука, в очень короткое время могут преодолевать до 8 тысяч километров, а то и облететь весь земной шар.

Именно для борьбы с этими летательными аппаратами и строится система противовоздушной и противоракетной обороны Российской Федерации. В 2006 году военно-политическое руководство, осознав опасность воздействия на страну из воздушно-космического пространства, приняло концепцию воздушно-космической обороны, которая действует сейчас и будет действовать в ближайшей перспективе.

— Можно ли оценить тот потенциал, который будет у США для нанесения мгновенного глобального удара?

— Сейчас мы можем с определенностью сказать, что США до 2020 года будут иметь до 8000 крылатых ракет, из них 6000 они могут иметь в ядерном снаряжении. Такие ракеты будут применяться по объектам поражения, в том числе, при определенных условиях, и на территории России. Причем дальность этих ракет, которая составляет до 4,5 тысяч км, практически с любых направлений позволяет достичь любого объекта на территории нашей страны. Что касается гиперзвуковых летательных аппаратов, пока в этой области ведутся разработки и проходят испытания. В основном, эти испытания пока не натурные. Поэтому, сколько их будет у США, точно сказать пока нельзя.

— Одним из основных компонентов воздушно-космической обороны является ПВО. В войсках ВКО задачи ПВО выполняют командования ПВО и ПРО. В чем заключается специфика выполнения задач войсками этого командования?

— Командование ПВО и ПРО, которое входит сегодня в состав войск ВКО, является наследником боевых традиций Московского округа ПВО. И это уникальное на сегодняшний день объединение, которое имеет в своем составе два соединения ПВО и одно соединение ПРО, которое способно бороться с межконтинентальными баллистическими ракетами, атакующими Москву.

Здесь, в едином контуре управления, в едином информационно-разведывательном комплексе может быть организована защита Москвы от всех типов и классов летательных аппаратов, которые могут атаковать столицу и центральный промышленный район.


Ведущая роль в концепции мгновенного глобального удара США отведена крылатым ракетам.

— Войска ПВО в Советском Союзе развивались очень стремительными темпами, и это привело к тому, что эксперты в США, в том числе в ЦРУ, Пентагоне и НАТО, признавали советское превосходство, превосходство советских систем ПВО над аналогами других государств мира. Но мы помним скандальный случай, связанный с приземлением на Красной площади самолета, который пилотировал Матиас Руст, в мае 1987 года. Я понимаю, что из этого происшествия извлечены определенные уроки. Но хотелось бы все-таки спросить, достаточно ли, на ваш взгляд, сегодня уделяется внимания руководством страны, руководством Министерства обороны России развитию именно войск ПВО? Какие шаги были предприняты за последние годы для повышения боевых возможностей войск, отвечающих за ПВО нашего государства?

— Шаги по строительству системы ПВО в СССР предпринимались с начала 1950-х годов, когда в короткие сроки была создана система ПВО Москвы. На сегодняшний день военно-политическое руководство страны предпринимает все меры и усилия для создания надежной системы ПВО.

Развитие этой системы включает в себя несколько мероприятий. В первую очередь это строительство войск. То есть определяется оптимальный состав группировок ПВО, места их развертывания. Вторым направлением работы высшего военно-политического руководства страны является создание технической основы системы ПВО: это разработка системы ПВО и создание отдельных комплексов разведки воздушного противника, отдельных комплексов огневого поражения, которые отвечают современным требованиям и требованиям борьбы с современными средствами воздушно-космического нападения.

Кроме того, немаловажным в развитии системы ПВО как составной части системы ВКО является подготовка кадров. Подготовка офицерского состава начинается с обучения в военно-учебных заведениях и ведется на всем протяжении службы, подготовка рядового и сержантского состава осуществляется в учебных центрах и потом также совершенствуется на всем протяжении их службы.

Подготовка войск ведется на всех уровнях – от одиночной до крупномасштабных учений и маневров, которые проводятся по приказу Верховного главнокомандующего – президента Российской Федерации и министра обороны. Поэтому военно-политическое руководство делает все для того, чтобы граждане нашей страны были защищены от возможных ударов из воздушно-космической сферы.


ЗРПК «Панцирь-С» создавался для борьбы с малоскоростными, малоразмерными целями, такими как крылатые ракеты.

— Прямой вопрос: насколько надежно прикрыта Москва?

— Можно сказать, что сегодня Москва прикрыта от ударов воздушного противника с вероятностью 99%. Один процент исключать нельзя. Этому способствует то, что на вооружение командования ПВО и ПРО поступают новейшие зенитные ракетные системы, в частности, С-400, четыре системы этого типа развернуты именно вблизи Москвы.

— Четыре полка?

— Да, четыре полка, поскольку один полк – это одна система. Кроме того, чтобы обнаружить цели, нужны современные радиолокационные станции. На сегодняшний день командование ПВО и ПРО оснащено ими на 60%. Это новые РЛС, имеющие большую дальность обнаружения, в том числе и по низколетящим целям, большее быстродействие по обработке радиолокационной информации и выдаче ее потребителям, которые уже будут вести борьбу со средствами воздушно-космического нападения.

— Кирилл Владимирович, исходя из того, что вы сказали, я так понимаю, что Москва надежно прикрыта от прорыва любых вражеских целей, начиная от стратегических бомбардировщиков, которые летят в стратосфере, и заканчивая крылатыми ракетами, которые могут порываться на малых высотах над поверхностью земли в режиме огибания рельефа местности.

— Вы совершенно правы, но если говорить о стратегических бомбардировщиках, то я думаю, что ни один из них до Москвы не долетит, потому что командование ПВО и ПРО решает задачу не автономно, оно взаимодействует с силами и средствами ПВО, которые находятся в составе военных округов. И я хочу подчеркнуть, что именно на командующего войсками ВКО возложена задача противовоздушной обороны страны, то есть командующий войсками ВКО координирует действия всех сил и средств, ведущих борьбу со средствами воздушно-космического нападения. Поэтому первым эшелоном в отражении удара стратегических бомбардировщиков будут силы ПВО из состава военных округов, которые сейчас фактически все стали приграничными. А что касается крылатых ракет, которые могут быть запущены со стратегических бомбардировщиков, то они, как вы правильно заметили, являются наиболее сложными целями. Крылатые ракеты идут на предельно малых высотах – от 60 до 100 метров, с огибанием рельефа местности, и для отражения их удара задействуются силы и средства командования ПВО и ПРО. Но опять же первыми по ним будут наносить удар взаимодействующие силы и средства ПВО военных округов, которые будут прикрывать как свои объекты, так и поражать те воздушные цели, которые будут прорываться к Москве. Как мы говорим, главный объект обороны в стране – это город Москва.

— Вы упомянули системы С-400. Не могли бы вы охарактеризовать эти зенитные ракетные системы?

— Система С-400 сегодня активно поступает в войска как ВКО, так и в войска военных округов. Данная система была создана для борьбы со всеми существующими средствами воздушно-космического нападения и теми средствами, которые появятся в будущем. Она может поражать как аэродинамические цели – это в первую очередь самолеты, вертолеты огневой поддержки, крылатые ракеты, так и нестратегические баллистические ракеты. Дальность поражения этой системы составляет 250 км, а с принятием на вооружение ракеты, которая сейчас проходит государственные испытания – до 400 км. Причем эта система одновременно работает по нескольким целям, то есть зенитный ракетный дивизион может одновременно произвести обстрел нескольких целей, не говоря уже о зенитном ракетном полке. Поэтому приняв ее на вооружение и оснащая ею войска, мы значительно повышаем боевые возможности соединений и частей.


ЗРС С-400 создана для борьбы со всеми существующими и перспективными средствами воздушно-космического нападения.

— Вы упомянули так называемую дальнюю ракету для ЗРС С-400. Если можно, расскажите, в каком состоянии сейчас находятся работы по этой ракете?

— Испытания идут полным ходом. Они проводятся на полигонах Министерства обороны Российской Федерации. В начале апреля, например, был совершен успешный пуск такой ракеты, которая поразила воздушную цель.

— На расстоянии 400 км?

— Расстояние было чуть-чуть меньше – мы ограничены возможностями полигонов. Но если бы мы запустили ракету на 400 км, она бы поразила цель и на этом расстоянии. Работа бортовой аппаратуры и наземных комплексов наведения позволяет нам сделать такой вывод.

— Разработчиком системы С-400 является Концерн ПВО «Алмаз – Антей», на базе которого, в соответствии с решением президента, создается концерн Воздушно-космической обороны «Алмаз – Антей». Как у военного руководства складываются взаимоотношения с этим концерном?

— Я немного уйду в историю. Концерн «Алмаз – Антей» образовался при укрупнении из двух составляющих: научно-исследовательских организаций и предприятий промышленности, которые разрабатывали технику для войск ПВО страны, и тех предприятий, которые разрабатывали технику для ПВО Сухопутных войск. И сейчас эта структура – основной концерн, разрабатывающий технику ПВО и ПРО. Концерн «Алмаз – Антей» объединил все предприятия, которые занимаются разработкой как радиолокационной, так и зенитной ракетной техники. У нас с ним налажены самые тесные связи.


В ситуации локального конфликта основная часть усилий по борьбе с воздушным противником придется на ПВО Сухопутных войск.

— Можно ли что-то сказать о зенитной ракетной системе пятого поколения С-500?

— Система С-500 находится сейчас в разработке, но скоро она будет принята на вооружение и пойдет на оснащение войск. В общих чертах, эта система будет иметь возможность борьбы как с аэродинамическими, так и баллистическими целями, в том числе и с межконтинентальными баллистическими ракетами.

— То есть это принципиально новое слово в обеспечении воздушных и космических рубежей России?

— Да, это действительно новое слово именно в разработке зенитных систем, потому что ранее системы ПРО разрабатывались отдельно от систем ПВО. В контуре боевого управления С-500 будет возможна борьба как с баллистическими целями, причем я еще раз подчеркиваю, с межконтинентальными баллистическими ракетами, так и с аэродинамическими целями.

— Наверняка вы следите за тем, что происходит за рубежом в области перспективных разработок. По вашему мнению, лазерное оружие имеет какие-либо перспективы с точки зрения его боевого использования или это страшилка из «Звездных войн» Рейгана?

— В программе «Звездных войн» тридцать лет назад это действительно была страшилка, но сейчас, я считаю, лазерное оружие уже не страшилка. Такое оружие имеет потенциал как для ослепления средств разведки, так и в качестве средства поражения. Такие разработки ведутся в США, но и мы не отстаем.

— Значит, есть понимание и перспектив, и опасностей лазерного оружия, а самое главное – направлений выработки мер противодействия?

— Да, конечно.

— В последнее время много внимания уделяется Арктике. Какие изменения происходят в Арктике с точки зрения воздушно-космической обороны?

— Выполняя решение Министерства обороны, за последний год мы сделали очень много для наращивания группировки сил ПВО в Арктике. Мы разворачиваем радиолокационные станции на острове Врангеля, на мысе Шмидта, предполагается развертывание на Новой Земле. Сейчас там уже стоят огневые комплексы «Панцирь». Также предполагается размещение на арктических аэродромах перехватчиков МиГ-31. Так что работы ведутся. Кроме того, мы планируем развернуть там необслуживаемые радиолокационные станции, что очень важно в условиях Крайнего Севера.

— Можно подробнее об этом?

— Сейчас ведутся соответствующие разработки. Одна из таких станций скоро будет проходить государственные испытания. Сеть таких станций будет развернута именно в Арктике. Такая станция может работать сутками практически без персонала, а все данные передаются на пункты сбора радиолокационной информации. Примерно раз в месяц на такую РЛС будет пребывать обслуживающий персонал, чтобы провести техническое обслуживание. На мой взгляд, будущее за подобными станциями в Арктике.


Незаметных средств воздушно-космического нападения для войск ВКО не существует.

— Как вы думаете, следует ли нам наращивать возможности в Арктике именно с точки зрения контроля за потенциальной военной активностью иностранных государств?

— Конечно, это необходимо делать. Мы знали и старые планы США, и сейчас они заключаются в том, что один из ударов, в том числе и стратегическими бомбардировщиками, может быть нанесен именно с северного стратегического воздушного направления. Оттуда пойдут крылатые ракеты, и поэтому для контроля за этим сектором нам необходимо развернуть там как средства радиолокационной разведки, которые их обнаружат, так и средства активной борьбы с крылатыми ракетами, которые будут первыми их поражать. Для этого мы и строим новые комплексы.

— Войска ПВО готовы к работе по террористам в случае, если ими будут захвачены те или иные воздушные суда, как это произошло в США 11 сентября 2001 года?

— Это очень тяжелая тема, так как мы прекрасно понимаем, что поражение самолета, который захвачен террористом, повлечет очень большие жертвы. Тем не менее, войска ПВО готовы к этому. Но применение войск ПВО по захваченному самолету на поражение будет исключительно крайней мерой, когда все остальные меры будут исчерпаны. А к таким мерам по инструкции, которая разработана силовыми структурами нашего государства, относятся: обнаружение захваченного самолета, установление по всем характерным признакам факта достоверности захвата, попытка установления связь с экипажем этого самолета. Далее – принуждение самолета к посадке силами истребительной авиации, которая несет боевое дежурство по ПВО. И только лишь после невыполнения всех этих требований может быть применено оружие на поражение. Принятие решения о применении оружия не будет входить в компетенцию Министерства обороны, но при получении подобного приказа мы его выполним, как и любой приказ, который поступит от Верховного главнокомандующего.

— Последние войны, которые ведут США и их союзники по НАТО, характеризуются массированным применением средств воздушно-космического нападения. Воздух и космос становятся ключевыми средами, где реализуются все передовые научно-технические достижения. Анализируется ли опыт ведения подобного рода воздушных наступательных операций?

— Безусловно, опыт всех вооруженных конфликтов как конца прошлого столетия, так и тех, что ведутся в настоящее время, анализируется руководящим составом Министерства обороны и высшим военно-политическим руководством страны. Естественно, мы давно пришли к выводу, что центр тяжести вооруженной борьбы сместился в воздушно-космическую сферу. Все последние конфликты действительно являются ярким доказательством этого. Начиная с долины Бека, «Бури в пустыне» 1991 года, продолжая Югославией, где средствами воздушного нападения были решены цели военных действий – был свергнут политический режим Милошевича.

Можно сказать, что сегодня средства воздушно-космического нападения от решения тактических и практических задач перешли к решению стратегических задач в военных конфликтах различной интенсивности, а зачастую стратегические задачи и политические цели реализуются исключительно средствами воздушно-космического нападения. Поэтому, я подчеркну еще раз, президентом России в 2006 году и была утверждена концепция воздушно-космической обороны.

Помимо развития средств борьбы со стратегической авиацией, необходимо развивать и средства борьбы с тактической авиацией противника – об этом также говорит опыт последних конфликтов, например, в Ливии. Войска ВКО живут не в безвоздушном пространстве, мы знаем, что делается в ПВО сухопутных войск. В ситуации локального конфликта основная часть усилий по борьбе с воздушным противником придется именно на силы и средства ПВО сухопутных войск. Туда тоже поступает на вооружение новая техника, и они готовы бороться со всеми ныне существующими классами летательных аппаратов.

— Американцы активно рекламируют свои самолеты, построенные по так называемой технологии «Стелс»: истребители пятого поколения F-22 и F-35, стратегический бомбардировщик В-2. И у многих возникает вопрос: это действительно самолеты-невидимки? Вы эти цели видите, можете их сбить?

— Давайте сначала поговорим о том, что же такое технология «Стелс». Это технология незаметности воздушных объектов, которая включает в себя три компонента. Первый из них – это особая геометрическая форма летательного аппарата, за счет которой снижается мощность отраженного сигнала РЛС. Второй – это покрытие самолета специальным радиопоглощающим покрытием, которое так же снижает мощность отраженного сигнала. Третий компонент в системе «Стелс» – это охлаждение газов двигателя, чтобы не была наведена ракета, имеющая тепловую или инфракрасную головку самонаведения. Но бесконечно снижать заметность и снизить ее полностью невозможно, поэтому в любом случае такая воздушная цель будет видна на экранах индикатора. Конечно, значительно снизится дальность ее обнаружения, что вызовет определенные трудности в борьбе с ней. Но бороться с такими целями можно, что показал опыт Югославии – американский F-117 был сбит старым советским комплексом C-125 «Нева». А уж современные типы комплексов тем более имеют возможность борьбы с ними. Незаметных средств воздушно-космического нападения для нас на сегодняшний день не существует, пусть граждане нашей страны будут спокойны.


В рамках наращивания группировки ПВО в Арктике на северных аэродромах предполагается размещение перехватчиков МиГ-31.

— В настоящее время в США ведется линия на то, чтобы сделать средства воздушного нападения малоразмерными и многочисленными: нападение может быть осуществлено с применением тысяч крылатых ракет и беспилотных ударных летательных аппаратов. Разрабатываются ли сейчас какие-то средства уничтожения этих дешевых и многочисленных целей, которые по цене были бы сопоставимы с этими средствами нападения?

— Конечно, мы разрабатываем такие средства и принимаем их на вооружение. Например, именно для борьбы с такими целями разработан зенитный ракетно-пушечный комплекс «Панцирь». Пушечное вооружение у него как раз предназначено для поражения малоскоростных, малоразмерных целей. Есть также комплексы в ПВО Сухопутных войск, которые предназначены для борьбы именно с беспилотными летательными аппаратами.

— Входят ли в состав войск ПВО части радиоэлектронной борьбы?

— Да, части и подразделения радиоэлектронной борьбы входят в состав всех войск ПВО – как тех, которые перешли к командующему войсками ВКО, так и находящихся в военных округах. Они могут воздействовать на системы навигации самолета, на системы прицеливания и наведения бортового оружия. РЭБ, снижая эффективность ударов, заставляет экипаж вообще отказаться от выполнения поставленной задачи.

— Как осуществляется проверка боеготовности войск ПВО и их способности решать задачи по предназначению?

Войска ПВО – это войска постоянной готовности, но и войска ПВО надо проверять. За прошлый год благодаря кропотливой деятельности Верховного главнокомандующего и министра обороны, начальника Генерального штаба повысилось количество внезапных проверок войск. В прошлом году их было более тридцати, но все внезапные проверки боеготовности войск начинаются с проверки войск или сил и средств ПВО. Основной эффективный способ проверки сил ПВО – это проверка их полетами контрольных целей. Это наши самолеты, которые имитируют воздушные цели – идут без включения кодов наземного радиолокационного опознавания, о них не оповещаются органы регулирования воздушного движения. И уже в первом квартале 2015 года было девять внезапных проверок полетами контрольных самолетов. Причем они проводились на всех уровнях, начиная с уровня министра обороны. Проверки выявили некоторые недостатки, без недостатков не бывает, но дежурные оборонные силы справились с выполнением боевой задачи по ПВО.