Защити, царь-батюшка

И рыбку съесть и песню спеть.
Может популярный певец иметь свою точку зрения на актуальные события? Может. А те, кто с ним не согласны? Тоже могут. «Они оба могут», как было сказано в новогоднем кино про баню и Ленинград.

У певца есть по сравнению с нами, простыми смертными, весомое преимущество – капитал поклонников и популярности, созданный отнюдь не его оценками текущих событий, а творчеством. И его слово будет услышано сотнями тысяч. Соответственно, каждый сам выбирает, как вложить этот капитал. Макаревич, Ахеджакова или Акунин свой выбор сделали сознательно. И мы верим простодушно, что это сделано вовсе не по звонку из Госдепа, и не за деньги Коломойского. В этой вере – наше уважение к их выбору. Как и к выбору Лозы, Лукьяненко или, скажем, Стивена Сигала.

Но, делая выбор, каждый должен трезво понимать, что, чем отчетливее вкус и цвет, тем меньше круг потенциальных товарищей. Вот тут и пошли нюансы. Те самые, которые каждый блогер даже с небольшим стажем обнаружил уже достаточно давно. Если ты критикуешь Кремль, Путина или певца Кобзона, ты априори – человек с самостоятельной позицией, мыслящий, штучный. И это в той или иной степени готовы признать даже твои оппоненты. А вот если ты поддерживаешь власть даже частично, хотя бы в одном вопросе, то всё – как личность ты для оппонентов исчезаешь, превращаясь в кремлебота, зомби, жертву пропаганды и т.п., недостойную дискуссии и уважения. Можешь при этом сколько угодно говорить, что это, скорее, власть, наконец-то поступает в соответствии с твоими убеждениями – бесполезно: «в личных убеждениях отказать».

Кстати, именно поэтому они (не только известные музыканты и артисты, но любой блогер или колумнист какой-нибудь локальной польско-сельской газетки) обращаются исключительно к Путину. Исходя при этом из сложившегося карикатурного мировосприятия а ля голливудские фильмы про инопланетян, вроде «Звездного десанта» или «Игры Эндера»: зачем общаться с управляемыми насекомыми, когда надо обращаться прямо к матке, к мозговому центру? Только он, этот центр, и достоин меня, как самостоятельно мыслящей личности. Так вот ты, центр, дескать, уйми своих насекомых.

В принципе, это тоже – позиция. И тоже – личный выбор, как относиться к оппонентам. Уважать их позицию, или низводить до уровня негуманоидов. Он отнюдь не отменяет, кстати, отношения к творчеству того, кто эту позицию выбрал. Кто-то теперь не захочет слушать про свечу и марионеток, а кто-то вполне отделяет музыку от политических пристрастий ее автора. И вновь каждый, право, имеет право на то, что слева и то, что справа. Не все, кто не одобряет однополую любовь, автоматом вычеркивают из своей жизни творчество Элтона Джона или Фредди Меркьюри. Кнут Гамсун поддерживал нацистов, но издавался даже в СССР, насколько я помню. Потому что жечь пластинки или книги глупо и неправильно. Но уважение к чужому праву иметь свой взгляд на происходящее в стране и за ее пределами подразумевает и мое собственное право на то же самое. Как и право высказать свой взгляд вслух. Это и есть отличие реальной демократии от неолиберализма, считающего несогласных с собой инсектами без воли и разума.

В этом году видел в Крыму привычные плакаты российских артистов самого разного жанра и пошиба. Казалось бы, все как обычно в любом курортном месте в период страды. Ан, нет. Поймал себя на мысли, что сегодня для них поездка в Крым – поступок. Позиция. Выбор. Ведь каждый из них прекрасно понимает, что отныне украинский плацдарм для «чёса» и медиарынок, несравнимые по размерам с крымскими, будут для них, скорее всего, надолго и плотно закрыты. Что они станут нерукопожатными в самой шумной и нетерпимой части нашей интеллигенции. Что они могут оказаться на крючке иносанкций и запретов. Но всё же – поехали. Хотя Стаса Михайлова все равно не люблю.

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает для себя.
О.Одинцовский