По сталинским рецептам

России придется вспомнить опыт послевоенных пятилеток, если цены на нефть продолжат снижаться.

Цены на нефть могут опуститься до 20 долларов за баррель, и даже в этом случае страны ОПЕК не будут снижать объемов добычи. Такое заявление сделал министр нефти Саудовской Аравии Али аль-Нуйами. В таких условиях России придется забыть не только о сверхдоходах, но и вообще о каких бы то ни было доходах от продажи углеводородов. Это значит, что рассчитывать можно будет только на новую индустриализацию, причем в условиях постоянной нехватки ресурсов.

Саудовский министр предельно откровенен. «Если Саудовская Аравия снизит производство, цены пойдут вверх, и русские, бразильцы и разработчики сланцев в США заберут мою долю рынка», – говорит аль-Нуйами. А вот если цены снизить, то с рынка можно будет и вовсе выдавить конкурентов. Ведь себестоимость добычи в странах Персидского залива составляет примерно 4-5 долларов за баррель, а ресурсов накоплено за последние годы много. «Рано или поздно, сколько бы они ни протянули, в конце концов, их финансовые возможности заставят их сократить добычу… Мы хотим сказать миру, что только страны с высокой эффективностью добычи нефти заслуживают доли на рынке», – резюмирует аль-Нуйами.

Сомневаться в реальности угроз нет оснований. ОПЕК контролирует две трети мировых запасов нефти и около половины мирового экспорта. Примерно треть от продажи ОПЕК (9,5 млн. баррелей в сутки из 30 млн.) приходится на Саудовскую Аравию. Когда в начале октября цена на «черное золото» перестала держаться на уровне 100 долларов за баррель и начала снижаться, многие наши экономисты прогнозировали стабилизацию рынка на уровне 80 долларов. Но именно тогда Саудовская Аравия заявила, что ее краткосрочная цель – опустить стоимость нефти до 60 долларов. Как видим, обещание было быстро исполнено. Так что цена в 20 долларов вполне реальна.

Некоторые говорят, что за «тучные годы» нами были накоплены достаточные резервы, чтобы пережить трудные времена. Но ведь если Саудовская Аравия поставила цель вытеснить нас с рынка, то она будет стараться эту задачу выполнить. Тем более, резервов у этой страны больше, чем у нас, да и прибыль у саудитов всё равно будет неплохая.

Нынешняя себестоимость добычи нефти в России, включающая саму добычу, затраты на амортизацию основных фондов и доставку продукции потребителям, оценивается специалистами в 30-35 долларов за баррель. Оптимизация расходов (совершенствование логистики, урезание премий руководящему составу нефтяных компаний) может снизить эту цифру до 25-30 долларов за баррель. Это означает, что при цене на мировом рынке в 20 долларов, нашу «нефтянку» ждет просто тотальное разорение, постепенное изнашивание и в итоге выход из строя производственных мощностей. Тут уж точно не до освоения залежей в Арктике.

Бюджет на 2015 год сверстан при цене 96 долларов за баррель, доля доходов от продажи углеводородов составляет около 60% поступлений в федеральный бюджет, – картина вырисовывается крайне печальная.

Не улучшится в нашу сторону пропорция сил и на мировой арене. Все наши масштабные энергетические проекты окажутся убыточными. А вот экономики Китая, Европы, США получат дополнительную возможность роста. Мы не только «просядем» в абсолютных цифрах, но и относительно других крупных мировых центров.

С другой стороны, в мире огромное число стран, где высокий уровень жизни, но природных ресурсов практически нет. Можно вспомнить и наш исторический опыт. Великим свершениям никогда не сопутствовали благоприятные условия. Всегда была угрозы интервенции, войны с крупными державами. Но наш народ преодолевал все трудности, опираясь исключительно на собственные силы. Так было во время реформ Петра Великого, так было и во время сталинской модернизации и послевоенного восстановления.

Но развитие в таких условиях требует напряжения всех сил, мобилизации всех ресурсов. Предыдущие поколения знали, что выжить страна может, только если будет жить как осажденная крепость. Ориентирование же на Запад может породить только новое подобие Смуты, с массовыми жертвами и «шляхтичами» в Кремле.

Сегодня наша страна могла бы развиваться, активно используя внутренний рынок. Нефть бы добывалась по внутренним ценам и использовалась бы не для продажи, а для нужд нашей промышленности. Основным локомотивом экономики должна быть не сырьевая отрасль, а высокие технологии.

Правда, должны существенно поменяться и отношения в обществе. Люди должны выбирать профессии рабочих, инженеров, ученых, а не менеджеров, маркетологов и различных «креаклов». Самовыражение должно проявляться не в покупке модных телефонов, автомобилей и ремонте квартиры, а в занятиях спортом, трудовых успехах, изобретательстве. Главным лозунгом для подрастающего поколения должен стать немного актуализированный лозунг «тридцатых»: «Молодежь – на самолеты!»

– Если нефть значительно упадет в цене, то нас могут ожидать только два варианта развития событий. Первый – голодная смерть. Второй – индустриализация в духе сталинских пятилеток 1930-х годов. Что предпочесть – это наш собственный выбор, – говорит доктор экономических наук, профессор кафедры международных финансов МГИМО Валентин Катасонов. – Конечно, за последние 20 с лишним лет люди расслабились, атмосфера потребительства поразила многих. Люди даже утратили навыки к серьезному труду. Не к так называемому «креативу», то есть, фактически, к спекуляциям, а к нормальному труду, который создает материальные блага в реальном секторе экономики.

Поэтому, к сожалению, нас вероятнее ожидает худший вариант из двух названных. Наша власть в очередной раз не поняла тех сигналов, которые прозвучали. Было падение рубля, но руководство страны не приняло решений, которые применялись в разных странах в случае подобных кризисов. Надо было ввести ограничения на свободное движение капиталов, обязать экспортеров продавать валютную выручку. Ничего из проверенных мер предпринято не было. Это означает, что наше государство обслуживает интересы олигархической буржуазии, то есть оффшорной аристократии. Эта олигархия действует в интересах Запада, который ввел против нас экономические санкции.

Чего стоит только недавнее решение Великобритании не возвращать вывезенные из России капиталы. Фактически Лондон объявил нам о новой фазе экономической войны. Соответственно, нам требуются новые методы противодействия. Тут уже амнистия капиталов может не помочь. Мы вступаем в новую реальность.

Некоторые говорят, что Набиуллина во всём виновата. Но она – обычный стрелочник. Наша власть не собирается ограничивать движение капитала, тем самым, оказывается «святее Папы Римского», то есть Международного валютного фонда. Еще в 2012 году МВФ заявил, что в случае кризиса государства имеют право вводить валютные ограничения. К сожалению, выводы пока неутешительные.

«СП»: – Страна наша богата не только нефтью и газом. Неужели мы не можем пережить снижение цен на углеводороды? Тем более, многие страны вообще не имеют месторождений, но живут неплохо.

– Россия прожила больше 20 лет, то есть целое поколение, в состоянии, когда забывались традиции творческого созидательного труда. Появилось поколение, которое не способно ничего делать, ни головой, ни руками.

Главный ресурс любой экономики, бедной или богатой природными ресурсами, – это люди. Мы сейчас теряем даже не выручку от продажи нефти, мы теряем людей.

В конце концов, наша нефть остается с нами. Я говорил и продолжаю говорить, что у нас самодостаточная экономика, а нефть должна работать в интересах нашей промышленности, а не на мировой рынок.

Цена на нефть будет снижаться. Но мы должны правильно понять эти сигналы. Если эти сигналы не понимает власть, то их должен осознать народ. Пока трудно сказать, как именно. Но мы видим, что, несмотря на все правильные лозунги, власть продолжает проводить либеральный курс.

Доктор философских наук, заведующий сектором философии политики Института философии РАН Владимир Шевченко считает, что наше общество должно осознать всю сложность нынешней ситуации:

– Если нефть действительно будет стоить 20 долларов за баррель, то придется непросто. Но последний год подготовил общество на уровне массового сознания, что ожидать надо очень нелегкие времена. Если бы об этом сказали год назад, то никто бы не поверил. Сейчас многие имеют перед собой эту перспективу. Общество уже встревожено своей судьбой, и это очень важно.

Готовы ли мы к мобилизационной экономике? Стоит обратить внимание на слова президента страны. Он часто говорит, что мы остаемся приверженцами фундаментальных законов экономики. Но почему-то у него постоянно проскальзывает слово «мобилизационный». Недавно он сказал, что губернаторы должны быть готовы к мобилизационному повороту в сфере выполнения военных заказов. На мой взгляд, это очень важные слова. Они означают, что все остальные сферы должны обеспечить новые потребности.

«СП»: – Готово ли наше общество к такому повороту?

– Во-первых, скопировать сталинское время просто невозможно, так что все фобии в печати необоснованны. На самом деле, вариант развития событий будет другим.

Скажем, возьмем недавнюю встречу президента с олигархами. Им дали понять, что их никогда не пустят на Запад, и они должны понять, что их успехи напрямую связаны с благополучием и жизнеспособностью российского государства.

Конечно, перед обществом встанет проблема «пятой колонны». Вот мы видим в социальных сетях страницы сторонников «майдана» в Москве. Если такие явления будут множиться, то надо будет принимать какие-то меры, ведь это напрямую угрожает безопасности государства.

Так что придется вводить какие-то идеологические ограничения. Думаю, что это не так страшно для граждан, за исключением небольшой «беспокойной» группы граждан, которые не знают, чем заняться.

«СП»: – Не попытаются ли олигархи сменить власть в России, чтобы замириться с Западом?

– Они должны взвесить все риски такого сценария. Если олигархи скинут власть, то они станут «мальчиками на побегушках» у мирового финансового капитала. Их дети учатся за границей, у них недвижимость за рубежом. Но всё это возможно только при наличии государства, которое защищает их интересы. Если государства не будет, если в Москве будет сидеть «марионетка», то разговаривать с олигархами можно будет любым образом.

При этом наши олигархи никогда не будут приняты на Западе и не попадут в тайный круг власти мирового финансового капитала.

«СП»: – Потребуется ли от наших граждан усиление бдительности в условиях мобилизационной экономики?

– На мой взгляд, проблема «свободы слова», которая означает, что можно говорить про что угодно и как угодно, не имеет отношения к подлинной свободе. Я не могу спокойно читать многих наших блогеров. В подавляющем числе случаев они выдают информацию, которая не заслуживает никакого доверия. Если от такой «свободы» избавиться, то ровным счетом ничего наше общество не проиграет.

«СП»: – Готовы ли наши люди идти на самоограничения, труду клерка предпочитать труд рабочего, работать с большим энтузиазмом?

– Другого выхода у нас нет. Я подробно изучал информационное взаимодействие Запада и России в течение истории. Могу сказать, что с середины XVI века, с Ливонской войны, Запад постоянно травил Россию, вел против нас информационную войну. И это продолжается до сих пор.

Если говорить о наших ошибках и неудачах, то многие из них связаны с воздействием внешнего фактора. Мы как-то очень беспечны в этом плане.

Мы – другая цивилизация, нежели Запад. Но верхушка западного мира, которая сначала базировалась в Венеции, потом в Амстердаме, потом в Лондоне, всегда будет бороться с существованием параллельного центра экономического могущества. Поэтому она собирается расправиться с Россией, поэтому мы еще увидим действия по недопущению могущества Китая.

«СП»: – Как должна быть организована жизнь у нас, чтобы мы имели возможность сохранить свою идентичность и при этом успешно развиваться?

– Фактор пространства предполагает существование высокоцентрализованного государства. Стоит учитывать, что Россию постоянно выталкивают на периферию мира, хотят превратить нашу страну в сырьевой придаток. Особенно это было заметно в конце XIX – начале XX века. Создание Советского Союза стало реакций на попытку превратить самодержавную Россию в сырьевую колонию Западной Европы.

С Николая Первого начинается поиск альтернативной модели развития. Прежде всего, это должно быть высокотехнологичное индустриальное развитие, научное развитие, но не имеющее капиталистической оболочки. У нас должен быть другой тип организации производства, другой тип экономики.

Можно приемлемую для нас модель называть «социалистическим государством» или «левым консерватизмом». Ключевой фактор – экономика должна решать социальные проблемы, даже если ее отдельные сегменты не приносят прибыль. Мы выступаем за социально-ориентированную экономику и против рыночного общества. А это другие, незападные, мотивации, цели, другие принципы организации общественной жизни.

В нынешних условиях рабочий коллектив должен стать вторым домом для человека. Я работаю в Институте философии, и я очень доволен, что это для меня второй дом, где есть очень теплые отношения, хотя это и служба, работа.

Такая атмосфера разительно отличается от атмосферы в офисах, организованных по западному принципу, со всеми своими «корпоративами». Сейчас все удивляются тем отношениям, которые были на наших передовых предприятиях. Рабочий считал свой завод родным, там были все условия для полноценной жизни. Многие черты этой полноценной коллективной жизни сохраняют некоторые наши институты, университеты.

Можно строить компании на принципах индивидуализма и соперничества, как устроены многие современные офисы. Но можно строить на принципах коллективных соревнований. А это другие мотивы, другие цели, другие нравственные императивы в жизни.