Россия по ПАСЕ плакать не будет

Накануне начала работы очередной сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы спикер Госдумы России Сергей Нарышкин в интервью газете “Коммерсант” рассказал о возможных действиях России в зависимости от поведения указанной организации.

Оно же, как известно, мягко говоря, является недружественным к нашей стране. Наиболее знаковым примером чего является лишение полномочий российской делегации в ПАСЕ в апреле прошлого года — после присоединения к РФ Крыма.

Все это время российские парламентарии не могли выступать на пленарных заседаниях ПАСЕ, быть избранными в состав ее руководящих органов и т.д. Правда, к работе в комитетах и подготовке докладов россиян милостиво решили допустить.

Исходя из сложившейся ситуации, глава российской Думы заявил в своем интервью:

“Мы ценим Парламентскую ассамблею Совета Европы прежде всего как широкую международную площадку для открытого диалога по актуальным вопросам. Но если мы будем и дальше лишены возможности вести такой открытый диалог, то за что же нам еще ценить эту организацию? Тогда встает вопрос о приостановлении нашей работы в ПАСЕ как минимум на год. И если в течение этого года не будет принято иное решение, то будет поднят вопрос о членстве России в СЕ".

Выражаясь менее дипломатическим языком, глава нижней палаты российского парламента прозрачно заявил, что наша страна может покинуть и Совет Европы, и его Парламентскую Ассамблею.

Чтобы понять, какие последствия может вызвать такой шаг, рассмотрим подробнее историю и функционирование вышеуказанных организаций.

Совет Европы был создан в 1949 году — первично его основателями были 10 европейских государств. Именно в СЕ появились ныне действующие евросоюзовские флаг со звездами и гимн — “Ода Радости” Бетховена. Для стран, в ходе Второй Мировой войны насмерть стоявших друг против друга, такая структура была своего рода символом дружбы, объединения, взаимодействия.

Но, хоть это звучит несколько цинично, только символом все это вместе взятое и осталось. Потому что, спустя короткое время, европейские государства начали создавать куда более серьезное и эффективно действующее надгосударственное — Евросоюз. Предполагающий куда более реальные и обширные права и обязанности своих членов.

А Совет Европы, особенно после краха “социалистического блока”, так и остался чисто виртуальным образованием. Да, в нем есть целый “Комитет министров”, и уже упоминавшаяся Парламентская ассамблея, куда входят делегации от национальных парламентов, входящих в СЕ стран.

Есть даже Европейский суд по правам человека и Венецианская комиссия “демократия через право”, должная служить некой “экспертной комиссией правильных демократических законов” в отдельных государствах. Есть еще разные “Секретариаты” и конторы помельче.

Но объединяет все эти структуры одно — они ровным счетом ничего не решают. От слова вообще. Потому что вся деятельность Совета Европы и его органов — исключительно консультативная. То есть, они могут только призывать и рекомендовать, но никак не добиваться исполнения этих решений. Если, конечно, их адресаты сами не захотят их исполнить.

Ярким примером пустопорожности этих структур являются вердикты Европейского суда по правам человека, расположенном в Страсбурге. Иногда его путают с “Третейским судом в Гааге”, вынесшим недавно решение взыскать с России 50 миллиардов по делу “Юкоса” — и всевозможными “трибуналами”, в частности, по бывшей Югославии.

На самом деле, ЕСПЧ — абсолютно отдельная контора. И точно также абсолютно отделенная от понятия “судебная власть” в общепринятом смысле слова.

Этот суд не вправе требовать изменения отдельными государствами ни законов, ни даже приговоров по делам отдельных лиц. Но может решить, что права этих лиц были нарушены, назначив им копеечную (по европейским меркам, конечно) компенсацию. Что, скажем, ничуть не приблизит для сидящих в тюрьме срок выхода на свободу. Разве что даст им моральное удовлетворение чувствовать себя получившими сочувствие аж целого “международного суда”.

А отдельные государства, ввиду мелочности этих штрафов, обычно идут на их выплату и продолжают применять якобы “нарушающее права человека” национальное законодательство.

Ну вот, например, страсбургские судьи регулярно постановляют, что британские заключенные должны иметь право участвовать в выборах. Которое у них забрали еще во времена Маргарет Тэтчер, когда несколько отбывающих заключение радикалов из Ирландской республиканской армии были избраны в британский парламент. Лондон регулярно выплачивает по несколько тысяч евро штрафа и даже не думает менять свои законы.

А, скажем, Россию в 2011 году оштрафовали за запрет проведения гей-парада в Москве — на 30 тысяч евро. Штраф-то власть заплатила, но шествие извращенцев все равно не разрешила.

Таким образом, истинной сутью Совета Европы и его “дочерних” структур является создание некоего “эрзац-ЕС” для тех, кто хочет чувствовать себя “в Европе”, но сама Европа считает по самым разным причинам такие государства “персонами нон грата” в полноценном Евросоюзе.

А потому ныне в СЕ находятся даже такие “европейские” страны как Грузия, Турция, Армения и Азербайджан. Не считая форменного казуса в лице США – права, в статусе “наблюдателя”. Или, с учетом реального положения вещей, скорее “надсмотрщика”.

По большому счету, единственной действительно хоть как-то работающей организацией Совета Европы является его Парламентская Ассамблея. Да и то только потому, что само слово “парламент” происходит от слова “парле”, говорить. То есть, является “говорильней” в самой своей основой. Как и все остальное в СЕ, абсолютно необязательной к исполнению, но, по крайней мере, дающей возможность обменяться мнениями.

Так что, предупреждение Сергея Нарышкина о том, что Россия может прекратить членство не только в ПАСЕ, но и в Совете Европы вполне логично. Если российским представителям уже почти год не дают даже говорить — зачем сохранять видимость какого то участия в работе этого жалкого “эрзац-ЕС”?

Еще больший вопрос — зачем туда вообще было входить России? Впрочем, 1996 год, эпоха расцвета “козыревской” дипломатии с ее отвратительным лакейством перед “общечеловеками” делают ответ очень простым.

Ну время тогда было такое, что пришедшие к власти либерасты под руководством Бориса Ельцина плакали от умиления при каждом похлопывании по их плечу со стороны “мирового сообщества”. И хотели хоть чуть-чуть почувствовать себя “европейцами”. Вроде нынешних украинцев, которые поменяли реальные выгоды от интеграции с Россией на “дырку от бублика” даже не перспективы реального еврочленства, а ни к чему не обязывающей Брюссель бумажки об “ассоциации с ЕС”.

Взамен ельцинская Москва взяла на себя определенные обязательства. Не только платить регулярные членские взносы, ныне составляющие 30 миллионов евро в год. Главное, “соблюдать права человека”, “принципы международного права” и т.д. Ну вот теперь “общечеловеки” и тычут нам в нос “несоблюдением” этих прав, каждый раз, когда им хочется устроить России публичную порку.

Ликвидировала начавшая вставать с колен Россия очаг бандитизма и терроризма в Чечне в 2000-м году — ее, как и в 2014-м, на целый год права голоса лишили. А сколько было уже “наездов” по другим поводам?

И по защите уничтожаемых фашистом Саакашвили мирных жителей Южной Осетии — с последовавшим признанием Москвой независимости экс-грузинских республик. И с “обеспокоенностью” по поводу запрета в нашей стране гей-пропаганды среди несовершеннолетних. Негодование ПАСЕ вызвал и “чрезмерно суровый” приговор по делу “пуссей”, устроивших вакханалию перед алтарем храма Христа Спасителя, и многое другое.

Ну а “последним писком моды” западного прессинга на Россию, конечно же, стало “нарушение международных норм и принципа нерушимости границ в Европе” по поводу принятия в свой состав Крыма. Как будто до почти единогласного крымского референдума не было ни объединения Германии, ни мирного развода Чехословакии, ни кровавого распада Югославии, включая аннексию у Сербии Косово посредством прямой интервенции сил НАТО.

Тем не менее, до сих пор намерения выйти из состава Совета Европы со стороны ключевых российских политиков еще не озвучивались. Теперь же, как видно, в высшем руководстве страны наметился кардинальный сдвиг по этому вопросу.

В сущности, ровно никаких отрицательных последствий для России выход из декоративно-мишурного СЕ не принесет, как ранее не приносил никакой пользы. Реально влиять на резолюции ПАСЕ РФ со своими 18-ю депутатами (из 318) и единственным союзником Арменией, все равно не в состоянии.

Внутренние последствия? Ну, разве что, “оппы” с “голубыми” вкупе потеряют возможность апеллировать к суду в Страсбурге — в надежде получить пропагандистские бонусы и несколько тысяч евро компенсации.

Ах да, могут смертную казнь снова восстановить, на которую действует мораторий вот уже почти 20 лет, введенный под давлением европейцев. Ну и что? В США, мнящей себя “цитаделью демократии”, закоренелых преступников не просто поджаривают на электрическом стуле. Но еще и делают это в присутствии родных и друзей жертвы убийцы, чтобы те насладились торжеством справедливости. Да и россияне в большинстве своем, согласно опросам, не против лишения жизни откровенных “отморозков”.

Потеряется площадка для международного диалога? Ну так ее и так уже 9 месяцев, как реально нет — российской делегации-то рты в ПАСЕ заткнули. И что — кто-то заметил какой-то вред для этого самого диалога? Последний ведь не парламентариями ведется, а серьезными людьми, дипломатами, министрами, первыми лицами государств.

Впрочем, Россия и так добилась серьезных успехов в своей деятельности в другой общеевропейской организации — ОБСЕ, о чем тоже вскользь заметил Сергей Нарышкин. Заметим, настолько серьезных, что пару месяцев назад видные фигуры, скажем так, “второго эшелона” украинской хунты настолько обиделись на наблюдателей этой организации на Донбассе, что даже обвинили их в том, что те “работают на Москву”. Например, после честного признания того, что за обстрелами мирных городов региона стоят украинские войска.

Так что, какое бы решение не приняло российское руководство по сохранению членства РФ в Совете Европы или выходе из него, и стране в целом, рядовым россиянам от этого будет, как говорится, “ни холодно, ни жарко”. Разве что в духе хрестоматийного анекдота — “Что-то меня Гондурас беспокоит…”