Упреждающий ход

В марте 2014 года Москва впервые за весь период противостояния с Вашингтоном (начиная, ориентировочно, с 2000 года), приняла на себя инициативу повышения ставок. До этого ставки повышали только США.

Неудавшийся переворот на Украине в 2000-2002 годах (акция «Украина без Кучмы»), удавшиеся перевороты 2003 года в Грузии, 2004 года на Украине, 2005 года в Киргизии, война 08.08.08, переворот 2009 года в Молдове, гражданская война и переворот 2011 года в Ливии, начавшаяся в 2012 году и продолжающаяся о сих пор гражданская война в Сирии, переворот 2014 года и гражданская война на Украине — все это этапы большого американского пути.

С каждой подобной акцией нестабильность все ближе подкрадывалась к российским границам, задача дискредитации, дестабилизации России и ее устранения как крупного геополитического игрока ставилась все отчетливее. В конечном итоге американцы открыто признали, что ведут войну с Россией, требуют как минимум смены руководства и изменения внешней политики страны, а туземцы из дестабилизируемых ими стран — не более чем расходный материал.

В начале 2014 года США повысили ставки до предела. Они проспонсировали приход к власти на Украине откровенных нацистов и расставили России ловушку. Не вмешаться Москва не могла, поскольку руководство, безропотно проглотившее такую пилюлю, подорвало бы базу своей внутренней поддержки, став крайне уязвимым для майданных технологий. После этого смена режима стала бы делом времени, а не принципа. Вмешательство практически неизбежно приводило к вооруженному столкновению с украинскими нацистами, влекло за собой необходимость оккупации территории Украины и создавало России огромные внешнеполитические проблемы (не только жесткое и открытое противостояние с ЕС, который вынужден был бы включить санкционные механизмы намного раньше и на полную мощность, но и дистанцирование от России партнеров по ЕАЭС, СНГ, ОДКБ и прочим интеграционным проектам, которые восприняли бы действия России как старт силовой реставрации СССР).

Российское руководство не просто нашло третий вариант, давший возможность и собственных патриотов на время успокоить (присоединением Крыма), и с Брюсселем окончательного разрыва не допустить (за счет проявленной умеренности), и союзников не слишком испугать (танковые армады никуда не двинулись). Россия перенесла игру на другую доску. Толкаться с американцами на Украине было откровенно невыгодно. В силу сложившегося положения Россия должна была бы выступать там как сторона реагирующая, рефлексирующая, не ведущая партию, но пытающаяся гасить инициативу противника. Это всегда проигрышная позиция. Но альтернативой рефлексии была только война, а война была не ко времени. Так вот, чтобы не рефлексировать на Украине, Россия начала борьбу за Европу.

США явно не просчитывали столь наглого поведения и не были готовы к предложенному формату игры. Они не могли себе представить, что Россия, у которой подожгли предполье — Украину, которую третирует нацистский киевский режим, безнаказанно разворачивающий геноцид русских, замахнется на ЕС — традиционную американскую вотчину. Безусловно, такой асимметричный ответ читался — США ударили по самому больному, и ответ получили в самое больное место, но в то, что Россия решится на столь сложную и неоднозначную игру в условиях нерешенного украинского кризиса, явно никто не верил. Любят англосаксы все делать «степ бай степ».

Это было первое повышение ставок Россией в данной партии, но оно оказалось не последним.

США решили сыграть на всех досках. Не даром же они учили либеральных экономистов тому, что у кого ВВП больше, тот и победитель. Сравнение собственного и российского ВВП убеждало их в том, что они могут, не бросая сирийскую, иракскую, иранскую и украинскую партии, провести одновременно и европейскую. Сил и ресурсов должно было хватить на все. Тем более что на европейском ТВД в целом и на Украине в частности, США собирались вообще задействовать европейские ресурсы. То есть американскую победу должен был оплатить Евросоюз.

Последний год показал ошибочность этих расчетов. Украинский кризис ударил по ЕС куда сильнее, чем ожидали сами Европейцы. Уже к концу осени — началу зимы 2014 года стало ясно, что процесс разорения и уничтожения Украины зашел так далеко, что не просто угрожает благополучию, но ставит под вопрос существование ЕС. Европа заколебалась. Безоговорочно следовать в фарватере американской политики были согласны только поляки (неизвестно как долго) и прибалтийский лимитроф (от которого все равно нет никакого толку).

Даже Британия, хоть и сохраняет внешнюю лояльность своей бывшей колонии, ведет самостоятельную игру, которая не всегда нравится США. Более того, в ЕС ширится клуб государств, настроенных на переориентацию европейской политики в сторону сближения с Россией. Чехию, Венгрию, Словакию, Грецию, Италию можно игнорировать по отдельности, но когда они выступают совместно, а к ним начинают присоединяться другие, антироссийские механизмы ЕС оказываются парализованы. Наконец, уже и Германия с Францией начинают искать способ соскочить с крючка, на всякий случай не поссорившись с Вашингтоном. И чем дальше, тем понятнее становится, что ссориться придется. Надо только хорошо привыкнуть к этой мысли.

В общем, США, посадив марионеточную власть в Киеве, за год ничего не достигли на российском направлении и потеряли Европу. Именно потеряли, поскольку процессы-то в ЕС идут, они далеко не завершены и возможны еще разные колебания и отступления, но одно уже ясно точно — ЕС больше не является монолитным американским союзником и в обозримой перспективе им не будет. А это ставит под вопрос и единство, и эффективность НАТО.

Очевидно, в США хорошо поняли ситуацию, поскольку в последние месяцы Вашингтон попытался активизировать именно НАТОвские механизмы как в привязке к ситуации на Украине, так и в рамках укрепления евро-атлантического единства. Усиление группировок в Польше и Прибалтике преподносилось под соусом опасности российской агрессии. Усиливается военная активность НАТО и на южном фланге — в Черном море, а Румынию толкают к «размораживанию» приднестровского конфликта. Вашингтон пытается решить сразу две проблемы. Во-первых, сплотить европейцев перед «российской угрозой», микшировав таким образом проблему выхода из-под контроля ЕС. Во-вторых, дополнить политическое давление на Россию военным, продемонстрировав готовность НАТО к конфронтации.

И вот здесь-то Россия второй раз за время данного кризиса пошла на успешное повышение ставок в игре. Москва продемонстрировала не просто свою готовность принять вызов в виде военной конфронтации. Была продемонстрирована готовность к полномасштабной войне с НАТО.

Если уйти от птичьего дипломатического языка, то легенда «внезапной проверки», начавшейся с Северного Флота и постепенно охватывающей все вооруженные силы России, — война с США и их европейскими союзниками в условиях применения обычных вооружений и в готовности к применению ядерного оружия в любой момент.

Собственно, сами эти учения можно рассматривать как развертывание вооруженных сил на ТВД перед началом военных действий, под прикрытием учений. Нечто подобное происходило в 2014 году, но тогда действия российских вооруженных сил увязывались с украинским кризисом. Главное же тогда Путин не рассказывал в своем интервью о том, что он недвусмысленно дал понять своим «друзьям и партнерам», что в случае чего Россия не остановится и будет воевать (тогда, правда, речь шла о Крыме, но, думаю, все было понято правильно), причем воевать, не ограничивая себя в использовании доступных систем вооружений.

Президент Российской Федерации пошел на нарушение дипломатической практики, согласно которой политики не рассказывают публично, чем пугают друг друга за закрытыми дверями. Тем самым он демонстративно отрезал себе путь к отступлению. Публично заявив, что готов, если что, воевать, невозможно без катастрофических последствий отказаться от своих слов в случае, когда «если что» наступит. И практически одновременно начались учения, очень напоминающие по форме предвоенное развертывание.

На американское предложение помериться количеством танков в приграничных районах Россия ответила демонстрацией готовности отправить танки прямо на норвежское побережье, «Искандеры» — на польскую границу, а стратегическую авиацию и подлодки с ядерными ракетами на борту развернуть у берегов США.

В общем, Европе показали, что НАТО — организация еще менее эффективная, чем ЕС, поскольку пока США будут думать о том, стоит ли идти с РФ на ядерную конфронтацию, европейские армии прекратят свое существование (и для этого будет достаточно обычного оружия и ограниченного контингента).

Немцы и французы хотят с Россией торговать. Им не нужна война ни за украинских, ни за прибалтийских нацистов, ни даже за польские амбиции. Впрочем, в последнее время поляки тоже стали какими-то задумчивыми и как-то недобро посматривают в сторону Киева. Всей остальной Европе и вовсе воевать нечем (не только незачем). Они привыкли к тому, что их обязаны защитить США.

США поставлены перед выбором. Принимать вызов. И что? Войну начинать? По какому случаю? Из-за российских учений. Ага, в Лос-Анджелесе будут очень рады, что из-за того, что псковские десантники постреляли из автоматов в снегах Арктики, американское правительство подставило свои города под ядерный удар. Ведь именно так это будет выглядеть.

Не принимать вызов. И как будут выглядеть США? Пугали всех, хвастались, что сейчас дадут украинским нацистам такое оружие, что они не остановятся, пока до Японии не дойдут. Десять танков в Прибалтику послали. В Черном море учения проводили. А стоило псковским десантникам пострелять из автоматов в Арктике, как сразу слились. И как союзникам на них надеяться?

Главное же повышение ставок Россией произошло очень своевременно. Обама постепенно уступает под давлением ястребов. И чем ближе дело к выборам, тем сильнее будет уступать. То есть через полгода пришлось бы реагировать на куда более серьезные, далеко идущие и неприятные действия США. А главное, чем глубже Вашингтон погружается в логику конфронтации, тем ему сложнее остановиться. Угроза, способная отрезвить сегодня, завтра будет для него пустым сотрясанием воздуха.

В общем, США очередной раз пойманы в логический капкан, сродни тем, которые сами неоднократно пытались расставить на Россию. Теперь любой их ход плох для них же. Найдут ли они достойный выход? Возможно. Есть ли опасность, что они пойдут по пути нагнетания напряженности и провокации военного конфликта? Есть.

Собственно, крайне рискованные действия российского руководства в течение последнего года и особенно в течение последнего месяца свидетельствуют о том, что мир на грани и опасность перехода этой грани велика.

Но Россия не может выйти из игры. Она вынуждена играть на победу, иначе просто будет уничтожена. В этой ситуации демонстрация готовности к любому развитию событий заставляет ЕС задуматься о том, что союзные отношения с Вашингтоном завели Европу значительно дальше, чем она планировала и уже почти превратили в поле боя. Европейцы не беспокоились, когда полем боя стала Украина. Они даже собирались что-то выиграть. Европейцы очень расстроились, когда выяснилось, что вопреки их ожиданиям нестабильность начала с Украины перетекать не в Россию, а в Европейский союз. Но европейцы точно не подписывались на полномасштабную войну с Россией. Они даже не сомневаются, чьи танки и по чьим столицам в таком случае пройдут парадным строем. И экспериментировать не хотят.

Теперь мяч на поле США. Они должны решить, будут они идти на дальнейшую конфронтацию, до смерти пугая своих европейских партнеров, которые уже готовы дезертировать с НАТОвского корабля, или они отступят и тогда процесс вывода ЕС из-под американского зонтика и перевода под российский пойдет ускоренными темпами.

По сути, Россия потребовала от США капитулировать (пусть и не явно, так и война велась неформально). Решатся ли США признать свое поражение во втором этапе холодной войны или все же попытаются перевести конфликт в горячую форму, скоро узнаем.