Украину поставили перед выбором между европейскостью и государственностью

Украинские власти очень надеялись на встречу с руководителями Европейского союза – потому что им нужно предъявить своим гражданам хоть какие-то достижения евроинтеграции. Но 17-й саммит Украина – ЕС, прошедший в Киеве, продемонстрировал то, что уже и так давно ясно: Европа хочет, чтобы Украина спасла себя сама. Учитывая позицию нынешних украинских властей, это равнозначно приговору.

Саммит в Киеве важен был для Петра Порошенко из внутриполитических соображений даже больше, чем с внешнеполитической точки зрения.

Надежды на то, что Европа будет наращивать свою помощь Киеву и усиливать давление на Москву, в Киеве давно уже питают лишь напоказ – понятно, что ЕС не может и не хочет дать больше, чем уже пообещал: то есть кредиты и общеполитическая поддержка есть, санкции против России действуют, и ничего сверх этого не будет. А Киев интересует именно то, чего нет – начиная от миротворцев и заканчивая безвизовым режимом. Порошенко с Яценюком настаивают, просят, едва ли не требуют – но в ответ слышат все более настойчивые напоминания о необходимости реформ и выполнения минских соглашений.

Конечно, во время саммитов наподобие киевского об этом не говорят публично – все-таки цель приезда президента Европейского союза Дональда Туска и председателя Европейской комиссии Жана-Клода Юнкера была в поддержке евроинтеграционных надежд Киева, а не в лишении украинских властей надежды – но сухой остаток от встречи именно такой.

Вопрос о миротворцах не стоит на повестке дня – «Наше обсуждение возможной миротворческой миссии было очень реалистичным. Мы знаем украинские ожидания, сегодня невозможно направить военную миссию, мы не обсуждали в Европе этот проект», сказал Туск.

«Вопрос вступления Украины в ЕС не стоит на ближайшей повестке дня», – сказал Юнкер.

Санкции против России будут действовать – но в июне ЕС рассмотрит вопрос об их продлении, ужесточении или смягчении исходя из выполнения минских соглашений.

По безвизовому режиму, соглашения о котором Киев надеялся достигнуть к предстоящему через месяц саммиту «Восточного партнерства» в Риге – с тем, чтобы отменить визы с ЕС уже с 1 января 2016 года – никаких конкретных обещаний не дано.

Главный пафос выступлений Туска и Юнкера сводился к тому, чтобы подтолкнуть Киев к реформам:

«Теперь все зависит от ваших убеждений. У вас много врагов, но и много друзей. Вы всегда можете на них рассчитывать, но этого недостаточно. Реформы – это лучший ответ агрессору и лучшая память героям!.. Мы не можем сделать всю тяжелую работу вместо вас, вместо украинской нации, правительства, парламента. Реформы Украины – это ваша работа, сделать Украину процветающей, более справедливой и, коротко говоря, лучшей страной» – это все из речи Туска, которую он частично произнес на украинском языке.

Языковая тема вообще стала хитом этого саммита – вдохновленный речью Туска, Юнкер сравнил украинский с люксембургским (да, в великом герцогстве, премьером которого долго работал Жан-Клод, считают, что есть и такой – хотя по сути это мозельско-франкский диалект немецкого языка) и пообещал выучить его.

Арсений Яценюк выразил надежду, что украинский станет одним из официальных языков ЕС, а Петр Порошенко сказал, что «разделяет оптимизм», что английский и французский языки станут рабочими языками украинской власти – «все украинские чиновники будут говорить по-английски и по-французски не хуже, чем по-украински». И добавил: «Сегодня я могу констатировать, что на заседаниях украинского правительства английский звучит чаще, чем русский. Это определенное достижение».

То, что английская речь звучит на заседаниях украинского правительства чаще, чем родной язык трети населения страны (да и разговорный большинства), бесспорно, является важным достижением Порошенко и Яценюка – только вот свидетельствует оно об атлантизации, а не о евроинтеграции Украины и является лучшим подтверждением того, почему из страны бегут целые регионы и она обречена на развал. Впрочем, Порошенко делает вид, что не понимает этого – он считает, что для сохранения власти и страны достаточно обещать народу Украины европейское будущее и европейские же гарантии существования Украины.

Но ни то ни другое ЕС дать Киеву просто не может – Европа балансирует между атлантическими обязательствами по сдерживанию России и желанием восстановить отношения и торговлю с Москвой. И не то что воевать за Украину – даже дальше ссориться из-за нее с Россией она не намерена. Заморозить конфликт и помириться с Россией – вот настрой европейских столиц (конечно, еэсовские руководители занимают более проатлантическую позицию – но не они определяют политику европейских стран).

Ни о каком приеме Украины в ЕС речи быть не может – даже на безвизовый режим Берлин и Париж не пойдут. При этом Европа ясно дает понять Киеву, что он должен выполнять минское соглашение и одновременно проводить в стране реформы – но это совершенно бессмысленное требование, учитывая, что реального устойчивого перемирия на Украине нет, элиты расколоты, экономика с трудом удерживается от полного краха, а киевские власти не настроены на переговоры с Новороссией.

Страна подвешена, причем по сугубо внутриполитическим причинам – и, несмотря на всю антироссийскую риторику, в Европе это понимают точно так же, как и в Москве. Реальная перспектива евроинтеграции Украины, на которую действительно рассчитывали некоторые силы в Европе накануне свержения Януковича (на этом и сыграл Вашингтон, понуждая европейцев к операции «похищение Украины»), сейчас уже фактически снята с повестки дня. В этих условиях руководителям ЕС остается лишь выступать как команде психотерапевтов – то есть говорить Киеву успокаивающие слова, выжидая дальнейшего развития внутриукраинских событий.

А оно будет печальным – непрекращающаяся борьба за власть на фоне падения экономики неизбежно приведет к тому, что скоро на Украине начнут искать крайних в деле провала «евроинтеграции». В этом смысле весьма символичен отказ ЕС протянуть Порошенко даже такую соломинку, как безвизовый режим – а ведь само заключение подобного соглашения позволило бы украинскому президенту несколько месяцев размахивать этим «историческим документом» как важнейшим достижением на пути «евроинтеграции».

При этом само по себе соглашение о безвизовом режиме с ЕС ничем серьезным не могло бы помочь украинской экономике – все, кто может найти работу в Европе, уже и так это делают, а новые, даже очень дешевые, рабочие руки ЕС без надобности. Своя безработица огромная, да и от новых европейцев вроде румын не знают куда деваться. Украинцев, к слову, европейцами считают достаточно условно – на эту тему состоялся очень примечательный диалог на пресс-конференции по окончании саммита.

Петр Порошенко рассказывал о том, что в течение пяти лет Украина подаст заявку на вступление в ЕС – «статья 49 договора ЕС дает право всем европейским странам подавать заявку на получение членства в ЕС, а Украина – это европейская страна». Действительно, согласно законам ЕС, стать членом союза может только европейское государство – пункт, вроде бы, банальный. Однако в документах, заключаемых с Украиной, ЕС всячески избегает определения ее как «европейского государства» – и об этом напрямую спросили высоких европейских гостей.

Юнкер попытался выкрутиться, заявив, что «на мой взгляд, Украина – часть европейской семьи. Не африканской, а европейской». То есть так и не признал незалежную европейской державой. Впрочем, может быть, Юнкера даже больше смутила вторая часть определения – все-таки государство имеет целый ряд необходимых признаков, которые нынешняя Украина стремительно утрачивает.

Текст: Петр Акопов