Реквием независимости Украины

Независимость Украины, годовщина которой будет отмечаться 24 августа, – в высшей степени странный предмет: она вроде бы есть, но ее как бы нет. Украина сохраняет формальные атрибуты государства – право голоса в ООН, законодательную, исполнительную власть, налоговую систему и прочее.

Одновременно с этим все институты власти переданы под контроль американским и европейским кураторам, а государство как таковое стало лишь механизмом обогащения узкой корпоративной группы, а также инструментом террора в отношении противников построения «украинской Украины».

Если ранее, в домайданную эпоху, автор данных строк относился ко Дню независимости с иронией, то после злополучного февраля 2014 августовская дата воспринимается не иначе, чем апофеоз мерзкого человеконенавистнического фарса. Между Украиной и миллионами ее граждан выросла стена отчуждения – после 2 мая Одессе и 9-ого в Мариуполе, после утопленного в крови Донбасса, после тысяч политзаключенных, после убийства Олеся Бузины, после, после, после… Праздновать День независимости в данном случае – солидаризироваться с проводимой киевским режимом политикой государственного терроризма.

После переворота половина жителей страны оказались выброшена из общественно-политического контекста страны. Предупреждавшие об опасности «евроинтеграции» и культивировании русофобии, как государственной идеологии, были названы предателями. Патриотами же стали убийцы и мародеры из карательных батальонов, а также представители «новой проевропейской власти», опустошающие бюджет под звуки национального гимна.

Беловежский сговор включил таймер обратного отсчета для Украины, когда ее вырвали из состава единой страны, а десятки миллионов людей стали жителями нового государства, вопреки собственной воле. Неадекватность элит, получивших возможность безнаказанно грабить богатейшую землю площадью 603,7 квадратных километров, сыграла злую шутку с украинским народом. Знаковым стало уничтожение в 1992-1993 годах Черноморского морского пароходства, крупнейшего на тот момент торгового флота в Евразии, которое заложило фундамент дальнейшего «дерибана» советского наследия.

Если в 1991 году Кравчук говорил, что через 5 лет Украина станет «второй Францией», то уже в 2004 Ющенко умерил аппетиты, пообещав, что спустя десятилетие «незалежная» достигнет уровня Польши, ну а в 2015 Саакашвили, назначенный Вашингтоном губернатором Одесской области, вынужден был констатировать, что через 20 лет Украина вернет себе уровень жизни эпохи «злочынной влады» Януковича.

Даже то, чем долго гордилась Украина – сохранение мира при переходе из социализма в дикий капитализм – было похоронено на двадцать третьем году независимости. Масштабы и ожесточенность украинского конфликта, сравнивая его с аналогичными на постсоветском пространстве, уступает лишь гражданской войне в Таджикистане.

К двадцать четвертой годовщине «независимости» Украина подходит с очередными антирекордами. Утрата половины валового продукта и пятнадцати миллионов населения, разгром социальной сферы, культуры, науки, образования и здравоохранения, разгул бандитизма, аресты и убийства инакомыслящих, переформатирование исторической памяти…

Получается, что 24 августа нужно отмечать День независимости от здравого смысла, процветающей экономики, благополучия, гражданского мира и согласия, верховенства права и прав человека.

Начиная с «оранжевой революции», когда сельского бухгалтера с какой-то радости назвали «украинским мессией», а политтехнологи поделили страну на правильных и неправильных украинцев, гражданская война стала делом времени, а не принципа. Именно эпоха Ющенко, торговавшего национальными интересами оптом и в розницу – чего только стоят утрата нефтегазового шельфа у острова Змеиный в пользу Румынии и попытки втянуть страну в российско-грузинский конфликт 2008 – стала переломной для Украины.

Окончательно окно возможностей для Украины закрылось в тот момент, когда Янукович начал торговаться с Евросоюзом по условиям подписания Ассоциации и отказался от разгона майданных мятежников.

24 августа вновь услышим пафосные речи об украинской богоизбранности и принадлежности к европейской цивилизации, отражении «российской агрессии», бесчисленные «Слава Украине!» на фоне пятидесяти тысяч убитых в ходе войны, огромного государственного долга, всепоглощающей коррупции, отсутствия малейших перспектив для «пересичного украинця», о судьбе которого так заботятся Порошенко сотоварищи.

Приговор украинской государственности, возникшей в дыму покрышек на майдане, как антитезис УССР, – желание двух третей украинцев, согласно социологических опросов, эмигрировать. Примечательно, что большинство наверняка эмигрирует в Россию, объявленную сегодня «страной-агрессором».

И, наконец, последнее. Прежней Украины больше нет. И никогда уже не будет. Парадокс в том, что именно та Украина, толерантная и многонациональная, осталась в ЛДНР и «оккупированном» Крыму.

Антон Антонович