Нашествие беженцев в Германию, часть вторая: зима

Беженцы в Германии, иллюстрация: ruhrnachrichten.de

БЕРЛИН, 4 Ноября 2015, 12:25 — REGNUM Поток мигрантов несколько поубавился. Кто-то считает, по причине того, что воинам Исламского Государства (организация, запрещенная в России) стало не до наступлений, кто-то — что из-за надвигающихся холодов, кто-то — что в силу чинимых нетолерантными балканскими странами препятствий для плывущих по Средиземному морю с Ближнего Востока. Нет смысла сейчас переливать из пустого в порожнее, выясняя, кто из названных выше более прав — при любом раскладе Европе сейчас не до празднования — впереди зима, которая обещает стать очень проблемной.

Вопрос опять-таки в беженцах. Точнее, в их количестве.

Несмотря на обилие дебатов на уровне руководящих органов ЕС и тонны бумаги, переведенной на печатание различных предписаний и постановлений о мерах по обеспечению пребывания пришельцев на новой для них родине (или депортации за пределы таковой), изменений в ситуации практически никаких. Если какое движение в этой сфере и имеется, то единственное. Движение ближневосточных незваных гостей из прочих европейских стран в Германию. Там, говорят, лучшая жизнь. Но те, кто слушает и верит в это, совсем не в курсе, что там бывает холодно. Очень холодно. И достаточно долго.

Наплыв беженцев на берега Рура, Майна и Эльбы превзошел все самые смелые прогнозы Ангелы Меркель сотоварищи. Еще в середине августа немецкие СМИ организованно списывали друг у друга цифру 800.000, означавшую количество беженцев, которое в течение 2015 года прибудет в Германию. Сегодня на слуху цифра другая, более серьезная. Сегодня говорят уже о полутора миллионах. И если кто и пытается оспорить это число — то только потому, что уверен: беженцев будет еще больше.

Германский телеканал ARD во множестве тиражирует новостные ролики на одну и ту же тему: темнокожие дети с листочками бумаги в руках, на которых можно разобрать неуверенной рукой выведенное по-немецки Uns ist kalt (нам холодно), жмущиеся друг к другу взрослые, вповалку спящие на вентиляционных решетках, в пустующих транспортных контейнерах и неведомо откуда взявшихся армейских просторных палатках.

«Температура уже падает ночью до нуля, но это, как известно, не предел, — сообщает испанская El Confidencial. — Беженцы греются, собираясь чуть ли не ежедневно на молчаливо-протестные акции перед воротами центров по приему иностранцев. Приютов, где мест на всех не хватает, и нет уверенности, что будет хватать».

Палатки и контейнеры

Пейзаж, основной деталью которого становятся ряды палаток, по свидетельствам очевидцев, с удовольствием рассказывающих об этом своей и заезжей прессе, становится привычным для большинства немецких городов. Четыре сотни смуглых, не по-зимнему одетых людей, живущих в двух гигантских палатках на неиспользуемой по назначению автомобильной парковке неработающего торгового центра в Майнце. Около тысячи пришельцев, облюбовавших для проживания брошенные Шмидт-Кнобельсдорфские казармы в Шпандау — примеров можно привести сколько угодно.

А можно просто обратиться к официальной статистике. К середине октября центры по приему беженцев (существовавшие и вновь наскоро оборудованные) нашли места для 42 000 человек. Капля в море, по сравнению с общим объемом нашествия. Но и за эту каплю радоваться рано, отмечает та же El Confidencial — далеко не все центры рассчитаны на пребывание в них людей в условиях зимы. Парламентариев, грозившихся размещать ближневосточных гостей в своих апартаментах, на всех не хватило — основная масса людей заселяется в любые мало-мальски подходящие здания из числа неэксплуатируемых магазинов и офисов (ну не выселять же жильцов из их законного жилья ради помощи нежданно-незванно нагрянувшим).

Ради того, чтобы спрятать всех «понаехавших» под крышу правительство страны пошло на облегчение требований, которым должны удовлетворять центры по приему беженцев — лучше всех согреть и укрыть от ветра одинаково плохо, чем бо́льшую часть оставить коченеть на улице. Делать все с привычной немецкой педантичностью и требовательностью нет времени.

«Мы хотим и обязаны успеть до зимы переселить всех из палаток и контейнеров в нормальное жилье, — сказал исполнительный директор германского Красного Креста Кристиан Ройтер. — Это трудно будет сделать».

Трудно — это мягко сказано. Поток оказался в разы интенсивнее, чем предполагалось, и пока воспринимается как бесконечный. Несколько тысяч человек в день. В некоторые уикенды число пересекших границу самой обеспеченной страны Евросоюза зашкаливает за 15 тысяч. Для сравнения — такое количество по распоряжению правительства Евросоюза должна будет принять у себя Испания в течение двух лет. А тут — за два дня.

Негостеприимные ультраправые

Холод — не самая большая неприятность, ожидающая беженцев в ближайшее время. Нерадушие хозяев — проблема куда более сложная и, откровенно говоря, пугающая вновь прибывших. Число недовольных пребыванием незваных гостей на немецкой земле растет с каждым днем в арифметической прогрессии. Количество атак экстремистскими группировками временных центров нелегалов — в геометрической. Местные жители все меньше разделяют чувство гостеприимства, демонстрируемое канцлером. Правоэкстремистские ксенофобские группировки все чаще переходят от словесного запугивания к делу, физическому «внушению» приезжим мыслей о том, что им лучше убраться подобру-поздорову.

Имя населенного пункта Хайденау в восточной части Германии в течение нескольких недель не покидало заголовков топовых новостей германских СМИ: полиции здесь пришлось создать и удерживать долгое время живой заслон вокруг старого торгового центра, переделанного под приют для беженцев. Патрули силовиков вынуждены были сопровождать автобусы, доставлявшие иммигрантов, чтобы обезопасить тех от камней, палок и арматурных прутьев «принимающей стороны».

Спецслужбы признают, что формирование сопротивления беженцам растет пропорционально увеличению притока последних. Число преступлений против пришельцев за год увеличилось в два раза. Простым нанесением побоев нападающие уже не ограничиваются — 17 октября на независимого политика Генриетту Рекер, отстаивающую права иммигрантов экстремисты напали с ножами прямо во время митинга. Пятью днями позже ксенофоб-немец ударил финкой молодого албанца, сопровождая свои действия криками: «Иммигрантская свинья!» Уполномоченный по правам человека при Совете Европы Нилс Муйжниекс после этого выразил «большую обеспокоенность ростом числа проявлений расизма и преступлений на почве ксенофобии».

Нет никаких оснований полагать, что в ближайшем будущем напряженность спадет. Скорее наоборот. Германские власти часто селят пришельцев в малонаселенной местности. Испанская АВС на днях сообщала о том, что в брошенных административных зданиях в деревеньке Шумте, имеющей всего 100 жителей разместили тысячу беженцев. В городке Фридланд на 1180 человек коренного населения сегодня приходится 3100 перемещенных иммигрантов. Городов и деревень, оказавшихся в подобной ситуации, вряд ли мало. Здесь нет оснований говорить о проблеме беженцев, потому что на самом деле проблемы уже возникают у немцев-аборигенов. При таком-то численном соотношении не в пользу местных и информированности пришельцев насчет того, как негостеприимно обходятся с нелегалами в других частях страны, конфронтация с применением подручных средств и использованием бейсбольных бит не со спортивными целями неминуема.

И еще один нюанс, говорящий в пользу нарастания противостояния не только в будущем, но уже и в настоящем. Миграционный кризис подтолкнул и к росту религиозной напряженности. С одной стороны — заявление Саудовской Аравии о готовности выделить деньги на постройку 200 мечетей в немецких городах. С другой — формирование движения Pegada («Патриоты Германии против исламизации Запада), собирающее (по данным испанской АВС) на манифестации в Дрездене еженедельно до 10 000 человек.

До ближневосточного иммигрантского цунами мусульмане в Германии были представлены в основном турками, проповедующими если можно так выразиться, ислам мягкий, ненасаждаемый иноверцам. Теперешние бегущие из Ирака и Сирии (а это — 80% прибывающих) — намного фанатичнее в своем поклонении Аллаху и соглашаться с нормами и привычками страны, где они — чужеземцы, не стремящиеся. Они скорее установят свои порядки, чем перекрестятся или, хотя бы, с уважением будут воспринимать «свиноедов». В ответ на ксенофобию местных ждите выступлений исламистов. Среди которых, нет сомнения, изрядную долю составляют совсем не безобидные овечки, а волки Исламского Государства.

Можно грозить пальчиком немецким экстремистам-ксенофобам, можно их укорять в негостеприимстве и несострадании пришельцам с трудной судьбой, но силу, которой угрожают эти самые пришельцы коренному населению, поставить на место можно только силой. Или хотя бы ее предупредительной демонстрацией. Что многие в Германии уже поняли.

Владимир Добрынин