В Харькове взорвали машину с командиром спецбатальона милиции

Праздник спасения

По словам местных жителей, впервые дни после выхода изкотла солдаты буквально смели все спиртное сполок местных магазинов. Дошло доинцидентов: вартемовском ресторане «Библос» наулице Ленина подвыпившие военные отказались платить зазаказанное спиртное ирасплатились выстрелами впотолок заведения. А водитель одного изтанков «заблудился» вцентре Артемовска иснес железное ограждение, выехав напешеходную зону.

К счастью, никто изместных отнежданного военного «парада» не пострадал. Через пару дней «праздника спасения» городские власти Артемовска запретили продавать спиртное после восьми вечера. Еще через день магазины стали закрываться ивовсе после шести вечера. Всемь часов вАртемовске сейчас невозможно купить даже хлеба. Командиры, всвою очередь, запретили солдатам появляться вгороде соружием. Улицы начали патрулировать усиленные наряды военных.

Однако полностью пьянство побороть не удалось— днем кассу вмагазинах, барах и«наливайках» Артемовска по-прежнему делают солдаты, ушедшие отверной смерти. Ресторан «Библос» после шести вечера вообще закрывается, асотрудники заведения напросьбы журналистов рассказать обинциденте сострельбой впотолок делают недоуменные глаза иводят показывать залы сцелыми потолками, мол, если бы стреляли насамом деле, впотолке были бы пулевые отверстия. Между тем один изработников ресторана— очевидец происшествия— посекрету признался, что наследующий день после стрельбы дырку впотолке тщательно зашпаклевали.

«Администрацию ресторана строго предупредили не распространяться обэтом случае. Каждый второй журналист хочет удостовериться, действительно ли солдаты стреляли взале. Да, стреляли. Сначала тихо сидели, бухали, апотом начали шуметь, после того как официантка принесла счет. Вобщем, ушли они ине расплатились. Потом кнам представители комендатуры иместные власти приехали, провели профилактическую „разъяснительную работу“. Спиртное тоже запретили отпускать военным. Сейчас после шести вообще закрываемся отгреха подальше»,— рассказал один изочевидцев.

«Как будто внутрь себя смотрели»

— То, что изДебала (так жители Артемовска называют город Дебальцево.— «Репортер») начали отходить военные, стало понятно уже 16–17 февраля,— говорит один изместных жителей.— Поначалу заехало несколько колонн нагрузовиках иброне. А потом началось! Совсех сторон стали подтягиваться те, кого вкотле просто бросили. Добирались сюда кто начем мог: кто-то настарых простреленных бурбухайках-автобусах, многие вообще пешком. Боже, что завид уних был! Вгрязных обносках, порванные, черные, заросшие. Не войска, акакие-то партизаны, как будто полгода влесу сидели! Ходили как потерянные савтоматами повсему городу, тынялись кто куда, не знали, куда изачем идти. Поначалу мы даже думали, что пришли поляки или венгры какие-то— солдаты говорили накаком-то странном украинском языке, иногда вообще понять было невозможно, очем они спрашивают. Оказалось, что это мобилизованные изЗакарпатья, из128-й бригады. Они настранном суржике разговаривают. Но потом нашли сними общий язык. Ребята вполне нормальные.

— Никакого организованного отхода не было. Солдаты сюда приходили группами, акое-кто ивовсе самостоятельно. Многие безоружия. Первым делом они искали, где можно поесть иустроиться наночлег. Многие сразу же бросались покупать водку. Пили практически все. Но, странное дело, не допивались «в лежку». Выпив, сидели, общались друг сдругом. Мрачные все были, кместным не лезли. Иногда казалось, что вАртемовск пришли не солдаты изокружения, акакие-то аутисты. Пили водку, молчали. И как будто внутрь себя смотрели,— вспоминает жительница Артемовска Ольга Хомутко.

Хаос подДебальцево

Вышедшие изкотла военные не делают тайны вокруг того, что случилось вДебальцево, иохотно рассказывают истории своего спасения отплена или смерти. Практически все они сходятся водном: организованного выхода изокружения не было. Был хаос, предательство командиров ибегство.

— Никакой команды наотход кнам не поступало! Нас тупо бросили наубой! —заявляет рядовой из13-го батальона Черниговской территориальной обороны Виталий.

Его слова вразнобой подтверждает компания его сослуживцев. Парни одеты кто вочто горазд, наногах одного изних даже резиновые галоши. Изокружения все они вышли соружием вруках, отбиваясь отнаседавших боевиков. Называть свои фамилии бойцы категорически отказались, но разрешили записать их рассказы обокружении надиктофон.

Солдаты стоят полукругом возле меня. Перед их ногами большой черный пакет. Изнего парни время отвремени достают банки спивом, которые пускают покругу. Напроходящих мимо офицеров они не обращают внимания, пиво не прячут. Один избойцов, прихлебывая избанки, продолжает:

— Что нам доних? А им донас? Им плевать было нанас вДебальцево. Комбат слинял спередовой самый первый. Мало кто изофицеров остался. Мы дляних— мясо. Когда мы вышли изокружения, пришли вАртемовске ккомбату, попросили хоть немного отдохнуть— почти месяц вмясорубке были. Он нас послал натри буквы. И сказал, что всех завтра отправит напередок, дальше воевать. Вот теперь ждем отправки. Комбату пофиг. Ему нужно вштабе отчитаться, что его подразделение героически сражается. Ему наших детей не кормить, если нас убьют…

— Нам после выхода изДебальцево даже формы не дали взамен порванной. Видите, вчем мы ходим?— бойцы показывают наразбитые берцы, которые явно просят каши.— Если бы не волонтеры, мы бы голые ходили исдохли бы отголода. Даже кухонь полевых не было. Помыться негде было, месяц вонючие игрязные ходим. ВДебальцево надесяток солдат было всего несколько бронежилетов. Кстати, можете сравнить снами. Посмотрите, вчем командиры щеголяют!— показывают пальцами парни нагруппу солидных иупитанных офицеров.

Действительно, контраст вобмундировании командиров ирядовых разительный. Офицеров вАртемовске видно издалека поновеньким иностранным комбезам имодным «цифрам». Иные ивовсе напоминают героев какого-то голливудского боевика: набоку торчит кобура, новенькие разгрузки смассой кармашков, нашпигованных всякой военной всячиной, новенькие автоматы совсевозможными обвесами иколлиматорными прицелами. Вобщем, полный фарш.

В отличие откомандиров, солдаты— врванье, многие больше напоминают бомжей, чем бойцов регулярной армии. Кслову, оединообразии формы вукраинской армии лучше не упоминать. Среди солдат вАТО даже ходит горькая шутка: мол, увидишь одетых вновую одинаковую форму людей— сразу стреляй, это сепаратисты!

Потери, окоторых не говорят

По словам вышедших изокружения бойцов, вырисовывается совсем печальная картина. Досих пор всписках бывших вДебальцевском котле солдат не хватает почти половины. Там же, вокружении, брошена почти вся техника.

— ВДебальцево иУглегорск 13-й тербат заходил всоставе около 480 человек. Обратно вышла половина. Другая половина неизвестно где. Мы отстреливались вДебальцево допоследнего патрона. Боекомплект закончился, поэтому решили отходить. Никто изкомандования не удосужился организовать подвоз б/к (боеприпасов.— «Репортер»). Если бы унас были патроны игранаты, то мы бы держались досих пор. И не пришлось бы отходить,— рассказывают бойцы из13-го батальона теробороны.

— Когда поняли, что унас изоружия одни лопаты иножи, взяли ноги вруки ипоползли спозиций. Почему ползком? Все просто: понам е…шили изартиллерии так, что головы было не поднять! Причем поначалу стреляли сепары, апотом иснашей стороны стало прилетать! Какой-то умник вштабе решил понашим позициям огонь перенести. Связи не было. Сепары глушили все радиостанции. Наверняка нанашей стороне уже решили, что всем нам кранты. Но мы были еще живы иумирать не хотели. Когда выбрались подАртемовск, наши командиры поначалу не поверили, что мы живы! Они нас всех уже вычеркнули иотчитались, что мы «двухсотые». Вобщем, пришлось заново отчеты им переделывать…— горько улыбаясь, рассказывают мне вечером двое бойцов из128-й бригады.

Один из парней— Алексей— пробирался кАртемовску почти трое суток пополям.

— Днем полз, ночью— короткими перебежками. ИзДебальцево уходили группой впять человек. Но попали взасаду впосадке. Первым шел мой товарищ Юра. Он подорвался нарастяжке, оторвало ногу. Вопить начал, аунас ни аптечек, ни промедола, чтобы обезболить. Командиры обезболивающие препараты отобрали еще пару месяцев назад. Мол, чтобы их не употребили вкачестве наркотиков. Вот такая вот борьба снаркоманией ввойсках. Когда оторвало ногу Юрке, изпосадки нас накрыли огнем. Палили издесятка стволов как минимум! Юру мы попытались вытащить, но протащили всего несколько десятков метров— он кровью истек. Кричал так, что слушать тошно было, просто выл отболи. Потом всхлипывать начал, пощекам слезы текли унего. Потом он умер… Там Юрку иоставили. Чего «двухсотого» тащить? Там много наших осталось. Измоей роты всего двадцать человек вышло обратно. Вобщем, даже изтой пятерки, скоторой яуходил, лишь яодин иостался. Еще одного там взасаде убило. Парень, яего имени не знаю, вскочил ипобежал куда-то скриком. Нервы не выдержали. Его тут же убили изавтомата. Остальные через день ушли. Один сдаваться пошел, сказал, мол, больше сил нет бояться. А яполз иполз, ориентировался, чтобы вдоль трассы держаться. Жевал ветки какие-то, лед из луж вместо воды ел. Потом, когда донаших добрался, литра три воды выпил. Ну и водки бутылку тоже употребил. Но она как вода пилась. Не брало ничего после того, что пережил…