Фильм "Брестская крепость" показали в ООН

Пусть цикл закончать фильмом "Летят журавли", ближе к 9 мая.

показали фильм о первом дне самого масштабного конфликта в современной истории.

Источник: https://politikus.ru/events/46383-film-brestskaya-krepost-pokazali-v-oon.html
Politikus.ru

Всё правильно, прекрасная идея.
Надеюсь "конфликт", а не Великая Отечественная - это всего лишь оговорка.

Окончание романа
-Скажешь нашим… - тихо сказал неизвестный. - Скажешь нашим, когда они вернутся, что я спрятал. … - Он вдруг замолчал. - Нет, ты скажешь им, что крепости я не сдал. Пусть ищут. Пусть как следует ищут во всех казематах. Крепость не пала. Крепость не пала: она просто истекла кровью. Я - последняя ее капля… какое сегодня число?
- Двенадцатое апреля.
- Двадцать лет. - Неизвестный усмехнулся. - А я просчитался на целых семь дней…
- Какие двадцать лет?
Неизвестный не ответил, и весь путь наверх они проделали молча. С трудом поднялись по осыпи, вылезли из дыры, и здесь неизвестный отпустил плечо Свицкого, выпрямился и скрестил руки на груди. Скрипач поспешно отступил в сторону, оглянулся и впервые увидел, кого он вывел из глухого каземата.
У входа в подвал стоял невероятно худой, уже не имевший возраста человек. Он был без шапки, длинные седые волосы касались плеч. Кирпичная пыль въелась в перетянутый ремнем ватник, сквозь дыры на брюках виднелись голые, распухшие, покрытые давно засохшей кровью колени. Из разбитых, с отвалившимися головками сапог торчали чудовищно раздутые черные отмороженные пальцы. Он стоял, строго выпрямившись, высоко вскинув голову, и, не отрываясь, смотрел на солнце ослепшими глазами. И из этих немигающих пристальных глаз неудержимо текли слезы.
И все молчали. Молчали солдаты и офицеры, молчал генерал. Молчали бросившие работу женщины вдалеке, и охрана их тоже молчала, и все смотрели сейчас на эту фигуру, строгую и неподвижную, как памятник. Потом генерал что-то негромко сказал.
- Назовите ваше звание и фамилию, - перевел Свицкий.
- Я - РУССКИЙ СОЛДАТ.
Голос позвучал хрипло и громко, куда громче, чем требовалось: этот человек долго прожил в молчании и уже плохо управлял своим голосом. Свицкий перевел ответ, и генерал снова что-то спросил.
- Господин генерал настоятельно просит вас сообщить свое звание и фамилию…
Голос Свицкого задрожал, сорвался на всхлип, и он заплакал и плакал, уже не переставая, дрожащими руками размазывая слезы по впалым щекам.
Неизвестный вдруг медленно повернул голову, и в генерала уперся его немигающий взгляд. И густая борода чуть дрогнула в странной торжествующей насмешке:
-Что, генерал, теперь вы знаете, сколько шагов в русской версте?
Это были последние его слова. Свицкий переводил еще какие-то генеральские вопросы, но неизвестный молчал, по-прежнему глядя на солнце, которого не видел.
Подъехала санитарная машина, из нее поспешно выскочили врач и два санитара с носилками. Генерал кивнул, врач и санитары бросились к неизвестному. Санитары раскинули носилки, а врач что-то сказал, но неизвестный молча отстранил его и пошел к машине.
Он шел строго и прямо, ничего не видя, но точно ориентируясь по звуку работавшего мотора. И все стояли на своих местах, и он шел один, с трудом переставляя распухшие, обмороженные ноги.
И вдруг немецкий лейтенант звонко и напряженно, как на параде, выкрикнул команду, и солдаты, щелкнув каблуками, четко вскинули оружие «на караул». И немецкий генерал, чуть помедлив, поднес руку к фуражке.
А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти.
Страшно, в голос, как по покойнику, закричали, завыли бабы. Одна за другой они падали на колени в холодную апрельскую грязь. Рыдая, протягивали руки и кланялись до земли ему, последнему защитнику так и не покорившейся крепости.
А он брел к работающему мотору, спотыкаясь и оступаясь, медленно передвигая ноги. Подогнулась и оторвалась подошва сапога, и за босой ногой тянулся теперь легкий кровавый след. Но он шел и шел, шел гордо и упрямо, как жил, и упал только тогда, когда дошел.
Возле машины.
Он упал на спину, навзничь, широко раскинув руки, подставив солнцу невидящие, широко открытые глаза. Упал свободным и после жизни, смертию смерть поправ.

Из эпилога.
Каждый год 22 июня самым ранним поездом приезжает в Брест старая женщина. Она не спешит уходить с шумного вокзала и ни разу не была в крепости. Она выходит на площадь, где у входа в вокзал висит мраморная плита:
С 22 ИЮНЯ ПО 2-Е ИЮЛЯ 1941 ГОДА
ПОД РУКОВОДСТВОМ ЛЕЙТЕНАНТА НИКОЛАЯ (фамилия неизвестна)
И СТАРШИНЫ ПАВЛА БАСНЕВА
ВОЕННОСЛУЖАЩИЕ И ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКИ ГЕРОИЧЕСКИ ОБОРОНЯЛИ ВОКЗАЛ.
Целый день старая женщина читает эту надпись. Стоит возле нее, точно в почетном карауле. Уходит. Приносит цветы. И снова стоит, и снова читает. Читает одно имя. Семь букв: «НИКОЛАЙ»
Шумный вокзал живет привычной жизнью. Приходят и уходят поезда, дикторы объявляют, что люди не должны забывать билеты, гремит музыка, смеются люди. И возле мраморной доски тихо стоит старая женщина.
Не надо ей ничего объяснять: не так уж важно, где лежат наши сыновья.
Важно только то, за что они погибли.

* Текст не прячу, потеряет смысл. Простите.

Простите, что вмешиваюсь, но вся серия УС - это ложь вперемешку с правдой. Причём, правда - внешняя картинка, антураж, а ложь - глубинный смысл.
Поэтому тот, кто прославляет сии творения, не патриот, а хитрый представитель пятой колонны.
Настоящий патриот, это не тот, кто громко кричит и размахивает флагом, а тот кто постоянно, кропотливо противостоит лжи в отношении нашей страны.

Это фуфло?????

Обмишулился Угольников. Зря он поверил Михалкову.
Я понимаю, хотел как лучше, но тоже оказался заражён российским интеллигентным СПИДом.

Совсем страх потеряли!!!

Знаете, экскурсии это хорошо. Но, только фильм, как мне кажется - может передать атмосферу того времени, переживания и чувства, которые испытывали наши предки в тот трудный для Родины час. Передать - что чувствует человек, который стоит в метре, в секунде от вечности. Он - выбирает смерть, ради жизни. Жизни своих потомков. А фото, это мертвые свидетельства былых злодеяний.

В конце 70-х в наш город 3-х ударных комсомольских строек приезжали работать молодёжные отряды из соцстран. Был отряд имени Тельмана из ГДР. Парни молодые: танцы, девушки. Однажды на танцах кто-то из наших, видимо от великого ума, решил поприветствовать немцев хайлем. Один из тельмановцев подошёл и врезал дебилу. Тот в пузырь полез, типа наших бьют, но никто ему на выручку не кинулся. Дебил, дебил, а тут даже до него что-то дошло. В общем, слинял он с танцплощадки, а танцы пошли своим ходом. Я не был свидетелем этого, поскольку уже оттанцевался, но камрады на работе описали это в красках.

верхушка с серьёзной мордой лица заявит что это всё враньё и в брестской крепости сражались великие укры обороняя европейские ценности от советской оккупации

Каюсь, лоханулся. Хотя гейропецам, таки, посмотреть пришлось.

А пиндосам, что ни покажи - один хер, всё, что сложнее гомиксов про суперманов, не поймут и не прочувствуют.

"Законный брак" - один из самых любимых моих фильмов о войне - ни одного выстрела, ни одного убитого, но так пронзительно - до кома в горле, сжавшегося сердца и какого-то липкого ощущения дикой - Вселенской несправедливости...
И побелевших костяшек до боли сжатых кулаков:
ничего нельзя исправить.
В прошлом.

Согласен. Какие фильмы снимали при СССР!

Согласен. Сам их периодически пересматриваю.

А"Горячий снег","Аты -баты.."?

Большую работу о героях крепости провел писатель Смирнов. В 60-е годы он вел такие передачи по ТВ. Я ребенком была, но помню , что в нашем шахтерском поселке улицы вымирали, когда он выстуцпал со своим расследованием.

https://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=1826995

на торрент-трекерах все старые фильмы найти можно . спасибо, посмотрю с семьей

Может из-за бюджета.Тогда не финансирование было,"Христовы слезы".Но мне он по душе,а еще был"Волчья стая"и "Его батальон" по В.Быкову.

Насчёт "Судьбы человека" не поспоришь, а вот "Судьба" (если это та, в которой Матвеев, Кириченко и Остроумова), да простят меня читатели, дешёвая мылодрама, подвёрстанная на военный антураж.