Россия и Япония: Острый вопрос для ценителей суши

Сегодня правительство Японии в очередной раз почувствовало, как ему наступили на самую больную японскую мозоль – пресловутые «северные территории». Наступить, причём, отважился на это не столь же пресловутый «русский медведь» (и даже не премьер Медведев), а русская дама - министр здравоохранения Вероника Скворцова. Каким образом? Самым обычным – фактом посещения этих «спорных территорий». «Это вызывает крайнее сожаление», - прямо так и заявил на пресс-конференции во вторник генеральный секретарь японского правительства Ёсихидэ Суга.

Что же заставляет высокопоставленных (и не только) японцев реагировать столь болезненно и даже забывать о политической галантности по отношению к дамам (пусть и представляющим соперничающую сторону)?

Проблематика вопроса проистекает из времён нынче почти забытых – с середины XIX века, когда Россия и Япония впервые установили дипломатические отношения, и, по подписанному тогда договору – Симодскому трактату (1855) – сегодняшние «проблемные» острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и архипелаг мелких скал Хабомаи отходили-таки Японии. Потом, спустя полвека, как всем известно, случилась Русско-Японская война. Потом Вторая мировая, в ходе которой эти земли были завоёваны нашими предками (причём, в честном бою, да ещё и в результате одной из лучших военных операций за всю мировую историю) и присоединены к территории нашей страны согласованным решением всех победителей.

В общем, история непростая и, прямо скажем, драматичная. С одной стороны, признаваемый во всём мире принцип, по которому победитель в военном конфликте имеет право на завоёванную территорию, позволяет безусловно считать эти острова российскими. С другой стороны, мирного договора, закрепляющего этот факт, между нашими странами так до сих пор заключено и не было. И этот повод является, с точки зрения японских патриотов и реваншистов, достаточным основанием требовать эти южные острова Курильской гряды себе.

Ну и зачем им эти совсем незначительные, с нашей точки зрения, кусочки суши? Или наоборот, зачем мы столь принципиально за них держимся? Стоят ли они того, чтобы обострять наши и без того непростые отношения?

Разумеется, что помимо стратегического (отодвинуть границу от северного и второго по величине японского острова Хоккайдо) и промышленно-сырьевого (чего у японцев, в отличие от нас, никогда не было в избытке) значения, эти острова для Японии имеют символический смысл, вопрос, так сказать, «национальной гордости».

Позволю себе очень рискованное сравнение. Представьте насколько обиженными и оскорблёнными чувствуют себя поборники «свидомой незалежности» (а вместе с ними и их западные «цивилизованные братья») в связи с «отбытием в родную гавань» столь привычного для них Крыма.
Вот примерно тоже самое, по отношению к себе, испытывают и гордые потомки самураев. В свете этого, не кажется ли вам, что визит экс-премьера Японии Юкио Хатоямы в марте сего года в Крым, был попыткой тонко намекнуть нашему руководству на это чувство японцев, и заодно дать понять, что-де «мы готовы признать Крым, если вы признаете за нами южные Курилы». В противном случае, почему Хатояму не постигли кары небесные по возвращении на родину?

Но, очевидно, такого рода надежды наших восточных соседей, мягко говоря, наивны. На мой взгляд, можно обсуждать (уж коли мы намерены на конструктив) возможность совместного хозяйствования (при максимально высокой степени интеграции в нём Японии) на этих территориях, с сохранением нашего безоговорочного суверенитета. Подобная схема, кстати говоря, не беспрецедентна: архипелаг Шпицберген – как пример.

Мне кажется, японцы бы согласились на такой вариант, кабы не одна мелочь: вассалитет от США. Дядюшка Сэм ни за что не позволит своим подручным пойти на это и упустить такой важный для себя геополитический козырь.

Что же касается вопроса, который вертится на языке у каждого тоскующего по «северным территориям»: «Почему такая большая Россия не может отдать 4 каких-то микроскопических острова маленькой Японии?», то на него ещё в прошлом веке исчерпывающе ответил министр иностранных дел СССР Громыко: «Потому и большая, что ничего, никогда, никому, ни за что не отдавала».

И мне, по правде говоря, нечего даже к этому добавить.

Zolotoy,
специально для Politikus.ru