Сирия - Россия: Взаимопонимание без слов

Успешно продолжающаяся военная операция России в Сирии для большинства стала неожиданностью, но у наших стран — давний опыт совместных боевых действий. Председатель общественной организации "Союз ветеранов Сирии" Валерий Анисимов в эфире Pravda.Ru рассказал об опыте военного сотрудничества между двумя странами, а также о том, почему сирийцы и русские так хорошо относятся друг к другу.

— Чем вы занимаетесь, какие цели и задачи стоят перед "Союзом ветеранов Сирии"?

— Первая задача — объединить всех ветеранов, проходивших службу в Сирийской Арабской Республике. Надо всех собрать.

Вторая задача — максимально оказывать социальную помощь, соединить наших ветеранов в нашей организации и добиваться признания звания "Участник боевых действий" от государства.

— Напомните, пожалуйста, в Сирии мы были в 1967-м, 1973-м и в 80-е годы?

— Да, основные боевые, так сказать, части были там в эти года. Но и после этого там были наши военнослужащие, вплоть до сегодняшнего дня.

— И, фактически, нынешние летчики, и нынешний наземный персонал, и морская пехота, они тоже наверняка к вам придут.

— Они тоже к нам придут, и мы их встретим с распростертыми объятиями. Потому что это наши ребята, наши военнослужащие.

— А кто составляет костяк организации?

— Основной костяк составляют два полка С-200, военнослужащие 1983-1984 годов. Это войска ПВО. Там было около четырех тысяч солдат и офицеров.

— Что думает "Союз ветеранов Сирии" про нынешние события в этой стране?

— У всех ветеранов это в сердце. Мы все переживаем, потому что мы прожили часть своей жизни в Сирии. Она для нас дорога. Мы хотим чем-то помочь, наша организация участвует всеми возможными силами и средствами в помощи Сирии. Мы выступаем в институтах, в школах, рассказываем о нашей службе, о Сирии, о том, кто там живет и что они защищают.

Мы при помощи и содействии посольства Сирийской Арабской Республики, непосредственно при участии чрезвычайного полномочного посла Сирии Риада Хаддада, в 2012 году установили побратимские отношения между городами Хомс и Переславль-Залесский. Там формировался наш 220-й зенитно-ракетный полк под командованием легендарного командира Юрия Ивановича Басса. Там же у нас был съезд. В 2014 году городом-побратимом Переславля-Залесского стал также Тартус. Вот это наш вклад в единение городов.

Надо, чтобы наши отношения развивались и укреплялись на политическом и народном уровне, по всем направлениям. Мы были инициаторами о поставке быстровозводимых передвижных госпиталей. Мы проводим различные акции в поддержку сирийского народа.

— Посол Сирии в Москве доктор Риад Хаддад — очень интересный человек, доктор наук, интеллигентный, образованный. Он — генерал, бывший руководитель главного политического управления сирийской армии…

— Я вам скажу больше: доктор Риад Хаддад является почетным членом нашего "Союза ветеранов Сирии".

— Как вы думаете, возможно ли мирное решение проблем в Сирии?

— Сомневаюсь. "Исламское государство" - не та организация, с которой можно договариваться.

— Но политическая тактика состоит в дроблении мятежников, в отколе умеренной части и ее переходе на сторону правительства, с тем чтобы они принимали участие в политической жизни, а не в военной.

— Правильно. Одна из составляющих политики — разделяй и властвуй. Поэтому были и продолжаются дипломатические попытки урегулирования. Но 4,5 года идет война. Спецслужбы Запада искусственно создали разногласия и постоянно их обостряли. На том они и сыграли. До тех пор, пока не начались наши военные действия, ничего существенного добиться не удалось. Уговоры на них не действуют. Только с позиции силы можно на них давить, тогда они начинают становиться более сговорчивыми.

Вообще, Сирия — прекрасная страна, народ сам по себе — добрейший. Все религии в обществе находили свое место и не конфликтовали между собой, никаких не было проблем, взаимонеприятия не было. Все между собой находили общий язык и дружили. Там есть семьи, состоящие из мусульман и православных. Даже на наши православные праздники приходили мусульмане, поздравляли нас. Более того, когда война началась, мусульманин с болью в сердце заходил в наш православный храм и молился о мире, о том, чтобы поскорее закончилась война.

— Есть ли в реальности разногласия в большей части сирийского общества? Ведь при таком мощном давлении с разных сторон сколько лет Сирия держится! Экономика разрушена, но все равно за Башаром идет подавляющее большинство народа. То есть, не так уж и сильно у них получилось-то рассорить страну?

— Да, даже несмотря на то, что они разрушили финансовую столицу, Алеппо. Первые удары-то были именно по финансовым составляющим. Да, это потрясло, был нанесен очень сильный урон, но тем не менее народ это сплотило не только в самой Сирии, но и по всему миру. Мы, казалось бы, отслужили три года и ушли, все забыли. Но нет, уже 30 лет прошло, а Сирия для нас — как будто это все было вчера.

Все, кто там был, влюбляются в Сирию. Просто влюбляются. И до сегодняшнего дня у нас с сирийцами отличные отношения, созваниваемся, общаемся. Мы даже язык немного помним, какие-то общие слова сохранили.

В Сирии ведь тоже есть ветеранская организация — "Союз ветеранов сирийских войск". Возглавляет ее генерал-майор Аднан Махлюф. Когда я звоню Аднану Махлюфу, я ему говорю: "Мархабас садык!" ("Здравствуй, дорогой друг!"). Он мне отвечает: "Здравствуй, дорогой товарищ!" И этого достаточно для радости личного общения. Потом подключаются переводчики, и мы начинаем свои вопросы решать. Скоро, 31 октября, мы его ждем на нашу международную конференцию.

— Вы же тогда выполнили задачи, которые были поставлены?

— Мы с честью выполнили поставленные боевые задачи. Передали технику сирийской армии, обучили специалистов. Вернулись домой победителями. Мы противостояли трем армиям: Израиля, США и НАТО, - нашими двумя полками. У них была дальность поражения - 250 километров. В зону поражения входили Турция, Израиль, Иордания, Ливан и часть Средиземного моря. Благодаря нашим дальности, молниеносности и высокой поражающей способности, 98 процентов, израильская армия не могла вести активные наступательные боевые действия. У нее было всего два самолета наведения "Авакс", которые мы с легкостью сбили.

Наши солдаты совершили подвиг, потому что при 50-градусной жаре в кабинах сидели ребята, а мы не привычные к жаре. Были случаи потери сознания. У нас было 90 случаев солнечных ударов. Один боец погиб от разрыва сердца. Было жесткое противостояние. На границе Израиля находилось до 130 боевых самолетов. Любой из них мог прорваться и нанести нам урон. Достаточно нескольким самолетам пустить по две-три ракеты, и нашего бы полка, возможно, не было, стерли бы. Время подлета — полторы минуты. Надо успеть нажать кнопку.

— Там ведь горы, рельеф сложный. Далеко не видно, что там дальше. Это же играет роль?…

— Играет, конечно. Но это уже просчитано. Полторы минуты от израильской границы до нас. Надо успеть было получить приказ и нажать кнопку. Эти горы были достаточно хорошо изучены нашими локаторами. В Средиземном море стояли наши корабли, они давали нам данные о воздушных коридорах самолетов-палубников с американских авианосцев. И мы видели на карте, куда они заходили между гор. Соответственно, с нашей стороны мы вышли на 30 километров к Ливану для того, чтобы встретить их "Осой". Это была охрана нашего полка.

Все эти коридоры были изучены, мы прекрасно знали, откуда они могут нанести удар. Все это благодаря нашему легендарному полковнику Бассу. В высшем руководстве Сирии он известен тем, что первым ввел свой полк на территорию Сирии и остановил врага. До этого вражеские самолеты свободно летали над Сирией. Когда мы встали на боевое дежурство, они прекратили полеты. То есть, мы восстановили воздушное пространство Сирии. Благодаря ему мы встали на боевое дежурство в два раза раньше положенного времени. Полки были развернуты по нормативам боевого времени в Сирии.

Сейчас, по нашим данным, своих боевиков в Сирии уже давно почти не осталось. Местные идут туда, но только уже совсем обездоленные, которые если не будут убивать, то не на что будет кормить детей. Но там мало таких деклассированных элементов. В основном воюют иностранные наемники. Но говорят, что после ввода наших самолетов изменения пошли очень ощутимые. Сразу после первых ударов многие сами снялись и ушли на дальние форпосты в горах и пустыне.

— Это очень обнадеживает. Вы настроены оптимистично или пессимистично в отношении развития событий в Сирии?

— Очень, на сто процентов, оптимистично. Меня еще обнадеживает, что мне приходит очень много звонков из разных городов России с просьбой посодействовать отправить наших ребят в Сирию воевать. Мы не можем этого делать. В этом случае мы подпадаем под закон о наемничестве. Но были и такие случаи, когда врачи просят отправить их в Сирию на безвозмездной основе лечить, делать операции. Многие хотят хоть чем-то помочь.

И сирийцы очень тепло относятся к русским еще с того времени. У нас один боец заболел и попал в госпиталь. Когда вернулся, говорит: "Ко мне в палату каждый день утром приходил сириец. Садился напротив на кровать и смотрел на меня молча, потому что языка не знает". Он просто радуется, что есть русский солдат и что он с ним может так общаться и видеться. Он сидел там по нескольку часов, смотрел и радовался. На следующий день опять приходил. И на следующий день — опять. Это Сирия, такие люди в Сирии. Настолько у них большая радость, что русский человек рядом с ними.

Интервью к публикации подготовил Юрий Кондратьев

Беседовал Саид Гафуров