Данные чёрного ящика: в кабине самолёта Леха Качиньского распивали пиво, пилотов отвлекали от полёта

фото: © РИА Новости

Новые данные, опубликованные польскими СМИ, подтверждают, что в кабине самолёта президента Польши Леха Качиньского в момент авиакатастрофы в 2010 году находились посторонние. Они, предположительно, оказали давление на экипаж, требуя приземлиться при плохих погодных условиях.

Польская радиостанция RMF FM опубликовала выдержки из записи с чёрного ящика Ту-154М, который потерпел крушение в 2010 году под Смоленском, в результате чего погибли десятки человек, в том числе президент Польши Лех Качиньский.

Новые данные полностью подтверждают, что в кабине пилотов президентского самолёта находились третьи лица, которые, вероятно, оказали давление на экипаж, заставили его попытаться посадить самолёт в неподходящих погодных условиях. Как отмечается, это был главнокомандующий ВВС Польши генерал Анджей Бласик.

Польские эксперты считают, что Бласик произнёс следующие слова: «Это факт, мы должны это сделать, до конца». Позднее, на высоте 300 метров над землёй, он сказал: «Поместишься. Смело».

А пилот за 15 минут до крушения лайнера предлагает уйти на запасной аэродром Минск или Витебск и, обращаясь к третьему лицу, говорит: «Вернёмся». Кроме того, запись свидетельствует о том, что в кабине распивались спиртные напитки.

Радиостанция отмечает, что польское расследование причин авиакатастрофы под Смоленском «ждёт настоящий шок».

В катастрофе под Смоленском погибли 96 человек — восемь членов экипажа и 88 пассажиров, в том числе президент Польши Лех Качиньский, его супруга и часть руководства страны. Окружная военная прокуратура в Варшаве уже почти пять лет ведёт расследование причин и обстоятельств трагедии. Ниже представлены выдержки из записи с чёрных ящиков, опубликованные RMF FM.
Пиво в кабине

Магнитофон регистрирует приглушённые голоса посторонних:

- Что это?

- Пивко. А ты не пьёшь?

- А у нас есть топливо до двадцати? — спрашивает немного громче бортинженер.

- Есть, — отвечают ему.
Прогноз погоды

- Десять часов — и туман? — удивляется метеоусловиям второй пилот.

- У тебя тут, *****, приближение. Есть ли визуальный контакт, они не понимают этого вообще, — отвечает навигатор.

- Что, *****? — говорит не идентифицированный человек.

- Когда начинаются эти торжества? — спрашивает навигатор.

- Через час? — отвечающий не уверен в том, что говорит.

- Не знаю, но если мы не спустимся до минимума, эти рыбки не прыгнут, — частично непонятное высказывание командира самолёта. (В рубрике «заметки» эксперты добавляют: «нервозность в голосе, лёгкое заикание»).
Они должны там быть!

Микрофоны в кабине регистрируют слова стюардессы Баси.

- Выпьешь?

- Даааа, — отвечает кто-то, названный «третьим лицом».

Командир передаёт информацию в кабину об условиях полёта.

- Бася! — вызывает он главу персонала. — Выглядит не очень, появился туман. Неизвестно, приземлимся ли мы!

- Да? — удивляется женщина. Они не успеют, — говорит она.

- Sorry! — отвечает командир.

- Они должны там быть! — утверждает Бася или кто-то из посторонних.

- А если мы не приземлимся, тогда что? — спрашивает посторонний голос.

- Команды нет, — обращает внимание голос «третьего лица», записанный немного тише.

- Тогда уйдём, — отвечает второй пилот.

- Подождём полчаса. У нас нет времени, — добавляет капитан.

- Жарко будет! — говорит позднее навигатор. Заметка к этому высказыванию объясняет: «в смысле, что будет горячая обстановка».

- Этого нельзя простить, — неясно утверждает второй пилот, после чего звучит не приписанное никому высказывание, которое может иметь связь с более ранним замечанием об отсутствии команды.

- С этим Яком я бы вернулся.
Посторонние в кабине

Третьи лица и шум в кабине. На протяжении всей последней фазы полёта в кабине звучат призывы к третьим лицам соблюдать тишину. Слышно слабое «Тихо там».

В кабине пилотов впервые появляется присутствующий до конца полёта предположительно главнокомандующий ВВС Польши. Голос дважды спрашивает навигатора, говорит ли тот по-английски. Лётчик отвечает «Так точно».

Экипаж ведёт разговор с пилотами Як-40, который приземлился в Смоленске. Сообщение о нахождении облаков на высоте 50 метров и видимости в 400 метров вызывает беспокойство.

В кабине звучит вопрос:

- У них было так же?

- Нет, у них получилось, — отвечает второй пилот.

- Видишь! — отмечает «третье лицо».
У нас проблема!

Разговор командира самолёта с главой протокольной службы:

- Господин директор, появился туман, — говорит капитан, — При таких условиях мы не сможем приземлиться. Попробуем подойти, сделаем один подход, но, скорее всего, ничего из этого не получится. Следовательно, прошу обдумать, что будем делать дальше.

- Будем пытаться, пока не получится, — отвечает глава протокола.

- Нам бензина не хватит до тех пор, пока не получится, — говорит капитан самолёта.

- Значит, у нас проблема! — констатирует дипломат.

- Можем полчаса повисеть и уходим на второй запасной, — предлагает командир.

- Какой запасной? — спрашивает неидентифицированное «третье лицо».

- Минск или Витебск, — отвечает капитан.

- Тогда, может, в Минск, — говорит тот же человек, который спрашивал про второй запасной.

- Господин директор, давайте вернёмся, — слышен женский голос.
Значит, бух...

Во время подготовки к подходу в сложных условиях микрофоны в кабине регистрируют:

- Пошёл, *****, отсюда!

- Да.

- Иди, *****.

- Спроси Артура (из экипажа Як-40), плотные ли тучи, — просит капитан.

Второй пилот докладывает, что плотность облаков составляет 400-500 метров.

- Такая плотность?! — спрашивает навигатор. В заметках приписано «удивлённо».

- Ну такая! — подтверждает второй пилот.

- Это издевательство! — утверждает кто-то, после чего второй пилот выходит на связь вновь и проверяет данные.

- Судя по тому, как было у нас, на 500 метрах мы были над облаками, — отвечает Як-40.

- Значит, бух, — констатирует бортинженер.