Боец ВСН: Если дадут приказ гнать нацистов до Киева — погоним без остановки

Добрый день. У меня к тебе вопрос, на три минуты подумать.

Ты мне сестра или нет? Если тебя и в самом деле мама с австрийским шляхтичем прижила, то не стесняйся: так и скажи, что я тебе не брат. Можно в стихах. Вот три минуты подумай, меня послушай и скажи.

Мне всего-то надо знать: эти мелкие, что тут бегают, они получаются мои родные племянники или приёмные? Нет, они по-любому мои племянники, но вот что-то ты сама их стала различать с таким прицелом, чтобы одних накормить другими. А те на мясо не хотят, мне это и через улицу слышно.

В твою бедность я не верю. Я тебя, родная или какая ты мне, содержал — и сколько времени содержал… А если ты всё на игральные автоматы извела или своему… гражданскому мужу… доверила, то это твои трудности, и они у тебя скоро проявятся в полной мере.

Насчёт жилплощади подумай — это очень спорный вопрос. Она ведь не твоя. Она даже не моя, хотя плачу за неё именно я. Она вот их, мелких. Им тут расти, если ты их не забьёшь на мясо и не уморишь голодом. А этого я не позволю. Будешь упорствовать, так в лучшем случае останешься в сараюшке при огороде вон с тем, любимым, косноязычным, на дедушку не похожим. От кого только он у тебя…

И не косись так на своего… гражданского мужа… Пойми, вот мои племянники, а вот их дом. Этот дом будет либо их, либо его вообще не будет. Я того, что и моим горбом нажито, из каких-то там эстетических соображений не отдам. Пепел от дома останется, — хотя бы потому, что это гражданское чудо природы курит в твоей постели, вот принято так у дикарей — а детей я спасу, вывезу и в люди выведу. А то им ещё кормить меня в старости.

У меня-то место для них найдётся, а у тебя? — вон, в мясорубке разве что. Лишь бы в магазине не тратиться.

Ну да, ты вот к нему, к гражданскому своему поедешь: он тебя в герцогини возведёт, звездой сделает и икрой будет кормить пять раз в день. Заморской, баклажанной. Я-то не спорю — верь во что хочешь, это не моё дело. Однако мелких ради такого счастья я в распыл пустить не дозволяю. Независимо от причин.

Это если ты мне сестра. А если ты подменыш, кукушонок, то хоть сто лет судиться будем, а всё равно большая часть дома, который ты почему-то считаешь своим, останется за теми племянниками, — хоть сто лет они приёмные — которые пойдут со мной.

А если ты не согласная, то про сараюшку на огороде я тебе уже сказал. Про пепел, которому лучше остаться от дома, который ты почему-то считаешь своим, тоже сказал. Так что ты поняла: сестра ты мне или нет, это не так уж много и значит. Однако я до сих пор почему-то считаю тебя родным человеком. Потому и спрашиваю.

Да или нет? Время вышло.