Без паники. Мы упали, но еще взлетим

Лето 2015. Оно уже потихоньку подходит к своему концу, но уже сейчас понятно, что для наших ВВС эта пора стала самой трагичной и «черной» за последние годы. В течение нескольких месяцев произошли катастрофы, в которых мы потеряли шесть боевых самолетов и вертушек.

И по совершенно странному совпадению — точно такое же количество боевых единиц было уничтожено за пять дней августа в 2008 году, во время российско-грузинской войны. Но тогда они летали под огнем. А сегодня — мирное небо. И оттого особенно горько.

Разумеется, все недавно произошедшие ЧП имели совершенно разные обстоятельства и факторы. Но очень многие, не попытавшись разобраться во всех причинах этих трагедий, поспешили тут же обвинить военную авиацию РФ в том, что армия использует старую военную технику, эксплуатируя её «до последнего вздоха». Сетовали на плохо обученный наземный персонал. И приходили к выводу, что это начало краха Военно-Воздушных сил России.

Они не лучше

Но для всех тех, кто желает подхватить привычную для последнего времени волну нытья, советую прочесть небольшую статью эксперта в военном деле Дэвида Экса, опубликованную в достаточно известном журнале «The Week». И тогда вы поймете, что в США с аварийностью в ВВС дела обстоят не многим лучше.

Вот что, в частности, пишет автор в своей статье «Russia's Air Force is falling out of the sky — and America's is too»:

«На вооружении и американских, и российских Военно-Воздушных сил находятся тысячи самолетов, срок эксплуатации которых, постепенно подходит к своему концу, т.к. они были выпущены еще в 1980-е годы и даже раньше. Россия и Америка стремятся обновить свой парк самолетов, продолжая при этом платить за интенсивную и длительную эксплуатацию машин в условиях боевых действий.

С 2010 года, когда возобновилась активная эксплуатация самолетов российских ВВС, из 3200 военных самолетов 30 разбились. При этом коэффициент катастроф составил 0,94%. За тот же период американские ВВС потеряли не менее 46 самолетов из 5200. И коэффициент катастроф соответственно составил 0,88%...»

Раньше тоже падали

Примечательно, что мнение западного эксперта практически сходится с точкой зрения экс-главкома Военно-воздушных сил России генерала армии Петра Дейнекина. Бывший главнокомандующий также не сомневается, что каждое ЧП заслуживает тщательного анализа и взвешенных выводов. Но даже столь трагическая череда потерь, которую мы наблюдали этим летом, никоем образом не дает веских оснований говорить о начале краха нашей боевой авиации.

В своём интервью для «РИА Новости», Дейнекин отметил: «В те годы, когда я руководил ВВС СССР, ежегодно происходило независимо от того, какой год, от 90 до 130 авиапроисшествий. Ежегодно мы теряли по авиадивизии».

Думаю, эти слова следует понимать так: боевая авиация во все времена и во всех странах — зона повышенной опасности. Потери в ней, конечно, хотелось бы исключить, но возможно это лишь одним способом — вообще перестать летать. Только зачем тогда стране такая военная авиация?

Получается — тревожиться незачем?

Нет, разумеется, что ничего нормального в происходящем нет. И нашим пилотам скоро может стать значительно хуже, нежели их американским коллегам. Об этом знает даже ранее упомянутый заокеанский эксперт Дэвид Экс. Он считает, что если аварийность российских самолетов и вертолетов с той же интенсивностью продолжит расти и осенью, тогда действительно можно будет вести речь о нарастающем и системном кризисе в ВВС РФ.

К сожалению, такой расклад дел действительно возможен. И суть вовсе не только в стареющем авиапарке Военно-Воздушных сил РФ, на который справедливо ссылается зарубежное издание «The Week». В конце концов, разбившийся 4 июня на аэродроме Бутурлиновка фронтовой бомбардировщик Су-34 и рухнувший 2 августа под Рязанью боевой вертолет Ми-28 — это не просто новые машины. Самолеты и вертолеты этих типов и на вооружение были приняты буквально несколько лет назад.

«Спасибо» тебе, дядя Толя

Нашим ВВС из нынешнего положения выходить намного сложнее, ибо в отличие от личного состава боевой авиации США, российские пилоты и наземный персонал только-только начинают пожинать плоды пережитых в последние годы организационных бедствий. Которые собственноручно организовал бывший министр обороны Анатолий Сердюков.

Ведь именно при нем тысячи молодых и перспективных офицеров-техников «щемили» в запас. А статус тех, кто вопреки воле Минобороны все же оставался в инженерно-технических службах Военно-Воздушных сил, был снижен сначала до прапорщиков, а позже и вовсе до сержантов-контрактников.

Параллельно в 2010-м на три года вообще прекратили набор в авиационные военные училища. А сами училища частично позакрывали.

С 1 апреля все того же черного не только для военной авиации 2010 года было расформировано Иркутское высшее военное авиационное ордена Красной Звезды училище.

Спустя три месяца, 1 июля, прикончили Ставропольское высшее военное авиационное училище лётчиков и штурманов ПВО.

С 19 октября 2011 года та же история произошла и с Челябинским высшим военным Краснознаменным училищем штурманов.

Помимо этого, в 11 году было приказано избавить столицу от своего присутствия Военно-Воздушной академии имени Гагарина и Жуковского. Ее отправили в Воронеж практически на голое место — без материальной базы и подавляющего большинства преподавателей.

Вся эта команда «благодетелей» во главе с Сердюковым, пыталась даже закрыть Сызранское высшее военное авиационное училище — единственное в России, где готовят пилотов боевых вертолетов. К счастью, благодаря энергичному сопротивлению губернатора Самарской области Николая Меркушкина, важнейшую кузницу кадров для авиации удалось спасти.

И во всей совокупности, благодаря сердюковским «реформам», наша авиация потеряла много тысяч молодых, талантливых летчиков и инженеров наземных служб, которых сегодня так не хватает нашим Военно-Воздушным силам. А чтобы хоть как-то ликвидировать последствия этой кадровой катастрофы, Москве потребуется еще как минимум 5-6 лет. То есть будем побеждать аварийность постепенно.

И Министерство обороны уже начинает собирать по всей стране выброшенных из строя офицеров. Только в 2014 году на службу вернулись около пяти тысяч высококвалифицированных специалистов, чью карьеру однажды безжалостно загубил Сердюков. Но годы вынужденного отстранения от дела не прошли даром. В войска уже поступили и продолжают поступать новейшие боевые машины. А пилотам теперь необходимо восстановить забытые знания. Дабы вновь подняться и взлететь!

Сергей Черкасов,
Специально для Politikus.ru