Временный «нешатдаун». Или отступление до чрезвычайного положения

Фото: a katz / Shutterstock.com

В минувшую пятницу, 25 января 2019 года президент США Дональд Трамп прервал (до 15 февраля — то есть на три недели) самое продолжительное в истории США «закрытие правительства». По сути дела, глава государства уступил требованиям оппозиции, которые отказывались вести какие-либо переговоры об усилении мер безопасности на южной границе страны до окончания шатдауна.

Здесь следует сделать три важных уточнения. Во-первых, нынешнее 35-дневное прекращение финансирования федеральных ведомств считать рекордным и, тем более, самым тяжелым для страны можно лишь весьма условно. Дело в том, что на Рождество 2018 года было приостановлено нормальное функционирование лишь четверти министерств, агентств и служб. Предыдущий «рекорд», принадлежащий Биллу Клинтону и его оппоненту, спикеру Палаты Представителей республиканцу Ньюту Гингричу, затрагивал куда больше программ, финансируемых из бюджета.

Кстати, и в том шатдауне середины 1990-х был перерыв — с 19 ноября по 16 декабря 1995-го, после чего «закрытие правительства» возобновилось и продлилось 21 день. Тогда большинство американцев винили в отсутствии утвержденного бюджета президента Клинтона. Что не помешало ему переизбраться на второй срок в ноябре 1996 года.

Во-вторых, это не конец истории. Правительство США всего лишь «приоткрыто» — ровно до 15 февраля. В своем обращении в нации, прочитанном с трибуны в Розовом саду Белого Дома, Трамп предупредил, что уже через три недели шатдаун возобновится, если средства на стену (теперь это сооружение уже называют и «стальным барьером», и «защитной конструкцией», и «физическим препятствием») не будут выделены. Еще один вариант разрешения конфликта — введение режима чрезвычайного положения, который теоретически может позволить президенту профинансировать возведение пограничных сооружений в обход Конгресса.

В-третьих, с самых первых дней президентства Трампа охрана южной границы Соединенных Штатов усиливается. В том числе, «защитными конструкциями». Да, бетонная стена от океана до океана не была построена, но все-таки сотни километров американо-мексиканской границы перекрыты высокими стальными заборами и многие ранее разрушенные заграждения восстановлены.

Кроме того, в ноябре 2018 года «невозможный Дональд» послал на границу войска для предотвращения проникновения на территорию США многотысячного каравана мигрантов, сформированного в Гондурасе, Сальвадоре и Гватемале и в течение двух месяцев шествовавшего по территории Мексики под победное улюлюкание леволиберальных западных СМИ. На границе опоздавших к промежуточным выборам в Конгресс иммигрантов встретили временные фортификационные сооружения, слезоточивый газ и резиновые пули. Караван осел в мексиканском городке Тихуана, и теперь это проблема тамошних властей.

Итак, шатдаун, являвшийся главным рычагом Трампа в давлении на Конгресс в вопросе построения на границе если не стены, то серьезного препятствия, остановлен лишь до 15 февраля. «Закрытие правительства» вовсе не было самым ужасным за историю США. Южная граница Соединенных Штатов сегодня защищена гораздо лучше, чем до прихода Трампа в Белый Дом. И Мексика (как и обещал Большой Дональд) начинает платить свою цену за приграничную стену.

Тем не менее, противостояние президента и оппозиции, закончившееся (пусть и временно) полным удовлетворением требований руководства Демпартии, выглядит именно так, как выглядит — как поражение Дональда Трампа. Либералы имеют полное право ликовать, а сторонники хозяина Овального кабинета — считать себя если не преданными, то уж совершенно точно обманутыми в лучших ожиданиях. 35 дней шатдауна, который, по словам самого главы государства, он готов был длить месяцами и годами, закончился пшиком. И многим американским консерваторам сейчас не очень понятно, зачем Трамп, всегда славившийся своей жесткостью и бескомпромиссностью в важнейших для его электората вопросах, потратил месяц впустую, попутно теряя рейтинг и вдохновляя своих врагов.

Да, можно оправдывать отступление Трампа тем, что он заботился о федеральных служащих, материальное положение которых становилось всё отчаяннее. Можно сказать, что он в результате «оказался единственным взрослым в комнате», как это принято говорить в США, ведь Конгресс в течение всех 35 дней противостояния преследовал лишь одну цель — не дать президенту ни цента на стену. Можно вспомнить и о том, что пауза в шатдауне будет совсем небольшой и сделана она для того, чтобы провести переговоры об иммиграции и обеспечении приграничной безопасности.

И все-таки это очевидное поражение. Не в войне, но в очень важной битве. Демократы сказали «нет» и ни на шаг не отступили со своих позиций. При другом исходе их можно было бы винить в неспособности пойти на разумный компромисс. Но сейчас либеральные медиа восторгаются «проявленной стойкостью» спикера Палаты Представителей Нэнси Пелоси и лидером демократического меньшинства в Сенате Чаком Шумером. В ходе противостояния Пелоси даже отказала президенту в прочтении традиционного ежегодного послания Конгрессу — до тех пор, пока правительство не будет снова полностью «открыто».

Старший редактор CNN Крис Силицца свою колонку на сайте телеканала озаглавил «Как Нэнси Пелоси сломала Трампа». Вот что пишет автор: «Дело в том, что Пелоси, видимо, осознала — лучше, чем все предыдущие политические оппоненты Трампа, — что любая уступка ему является ошибкой. Для победы необходимо не только стоять на своем, но и быть способным выйти за рамки всех политических норм — например, отменить послание к Конгрессу. Сделав это, Пелоси на этой неделе победила».

В этом-то все и дело. Нужно выйти за любые рамки — политические, юридические, рамки приличий, — но не дать 45-му президенту США выполнить одно из своих главных предвыборных обещаний. Консервативные СМИ довольно активно поддерживали главу государства и пытались объяснить американцам, что демократы вовсе не заботятся о сотнях тысячах не получающих зарплату федеральных служащих. Главное для них — не дать Трампу победить. Никаких уступок они делать не собирались, как совершенно верно отметил Силицца. В ответ на вопрос журналистов, сколько денег Конгресс готов выделить президенту на построение защитных сооружений на границе, Пелоси с вызовом ответила: «Один доллар, пожалуй».

Возможно, спикер нижней палаты не была бы столь категорична, если бы не процессы, происходящие в Демократической партии. Набирающие все бóльшую популярность в среде партийных активистов ультралевые готовы мириться с прежним руководством Демпартии лишь в том случае, если оно будет следовать их бескомпромиссной повестке. Многие демократы «старой школы», единодушно отвергшие выделение денег на стену, ранее голосовали за возведение укреплений на границе с Мексикой, выступали против бесконтрольной иммиграции и поддерживали массовые депортации нелегалов.

Не то чтобы они не стремились размыть белое большинство США. Задача сделать американское общество «максимально разнообразным» была поставлена достаточно давно. Но решать ее предполагалось в рамках контролируемого процесса. В частности, администрация Обамы так «подкрутила» правила проведения визовых лотерей (также известных как лотереи грин-карт), чтобы в страну легально въезжало как можно больше представителей стран с небелым населением и нехристианским вероисповедованием. Для детей нелегалов разрабатывались различные программы, в рамках которых они могли бы остаться в США и со временем получить гражданство. Таким образом Демпартия усиливала свою электоральную базу.

Мэры многих либеральных мегаполисов объявили свои города «убежищами», где полиции запрещено спрашивать у задержанных, находятся ли они в Соединенных Штатах на законных основаниях. Существуют весьма обоснованные подозрения, что документов о гражданстве в таких городах не требуют предъявлять и на избирательных участках. Целенаправленно проводилась политика поощрения цепной миграции. Нелегально въехавшая в США женщина рожает ребенка (так называемого, якорного ребенка), тот получает право на гражданство, а его мать — право оставаться в стране вплоть до совершеннолетия новоиспеченного американца. В 18 лет сын или дочь нелегалки на законных основаниях приглашает в Америку родственников, которые тоже рожают детей и т.д. «Цепные мигранты», как правило, живут обособленными сообществами и, разумеется, голосует за тех, кто позволяет им собирать в Соединенных Штатах все больше и больше соплеменников.

Повторюсь, до поры до времени это был контролируемый и весьма медленный процесс, что не устраивало радикальное крыло Демпартии. Левые активисты стали инструктировать нелегалов, пойманных пограничниками, немедленно подавать прошение о политическом убежище. Иммигрант предстает перед судьей, который принимает прошение и назначает следующее заседание для вынесения решения. Из-за большой загруженности иммиграционных судов перерыв может составлять до нескольких месяцев. На это время подавшего прошение отпускают на волю на территории США с документом, подтверждающим его временный статус. Примерно 90% всех прошений об убежище отклоняется, но к тому времени, когда у суда доходят руки до вынесения решения, иммигранта и след простыл. Например, он может поселиться в городе-убежище или вовсе раствориться на просторах страны.

Поэтому все разговоры американских либералов о том, что «стены устарели» и их можно и нужно заменить на дроны-наблюдатели и сигнальную автоматику, являются плохо завуалированным обманом. Как только нелегал пересек границу (сколько бы дронов его ни сфотографировало), он, в случае задержания, подаст прошение об убежище и исчезнет с радаров правоохранительной системы — по крайней мере, до тех пор, пока его не арестуют за какое-либо преступление.

Но и этого левым радикалам было мало. Они объявили, что любые заградительные сооружения на границе являются «аморальными». Конгрессвумен Александрия Окасио Кортес, избранная от штата Нью-Йорк в ноябре 2018 года, заявила в интервью MSNBC: «Все эти люди, эти женщины и дети, которые пытаются проникнуть в США, не имея за душой ничего, кроме надетых на них футболок, ведут себя более по-американски, чем те, что пытаются не пустить их в страну». Под «женщинами и детьми в футболках» подразумевался многотысячный караван мигрантов, остановленный на южной границе и состоявший в основном из молодых мужчин. Но важна здесь не ложь о составе каравана, а тезис о том, что нелегалы более соответствуют «американскому духу», чем граждане страны, не желающие впускать их в свои города.

В конце концов и Нэнси Пелоси перешла к «моральным аргументам». Во время пресс-подхода в Конгрессе она заявила: «Стена не имеет ничего общего с политикой. Речь идет об аморальности идеи воздвижения стен между странами. Это старое мышление». То есть моральны только открытые границы и «новое мышление». Границы и, тем более стены — аморальны. Как же можно дать хоть цент на «аморалку»?!

И все же нельзя сказать, что Трамп и его сторонники полностью проигрывали риторическую дуэль. Предложенные президентом размены и компромиссы, его обращения к нации и поездка на южную границу сделали свое дело. Даже на либеральных телеканалах заговорили о разумности уступок со стороны демократов. Но партийное руководство уже не могло ослушаться левых радикалов. Пойти на компромисс означало для Пелоси и Шумера лишиться своих постов.

Тем временем последствия шатдауна чувствовались все сильнее. У ФБР закончились деньги на содержание информаторов. Многие дела федеральной юрисдикции стали пробуксовывать из-за исчерпания средств. В частности, в некоторых штатах стало нечем платить присяжным по искам федеральной подсудности. Американцы уже почти месяц не могли получить свои налоговые вычеты (в США они выплачиваются «живыми» деньгами). Пограничникам и таможенникам — тем самым людям, которые всяческие приветствовали планы Трампа по построению стены — становилось всё сложнее кормить свои семьи. Дело дошло до организации касс взаимопомощи и мобилизации благотворительных организаций на оказание продовольственной помощи людям в форме.

Последним ударом стало нарастание хаоса в аэропортах. Сотрудники Агентства транспортной безопасности (TSA) и авиадиспетчеры (работники Федерального управления авиации — FAA) попали под шатдаун, но им, согласно законодательству, все равно пришлось каждый день выходить на работу. Они не могут объявить забастовку или уволиться во время «закрытия правительства». Зато они могут заболеть. И профсоюзы могут помочь им подтвердить нетрудоспособность. Что и случилось. На четвертой неделе шатдауна среди авиадиспетчеров и служащих, отвечающих за проверку пассажиров и багажа, количество ушедших на больничный, зашкалило за 10% штатного состава. 25 января начались задержки рейсов в штатах Нью-Йорк и Флорида. Стало очевидно, что «эпидемия» будет только разрастаться. Судя по всему, у Трампа и его ближайшего окружения не было выработано плана экстренного реагирования на эту ситуацию.

И тогда президент принял решение прервать шатдаун до 15 февраля, пообещав или снова «закрыть правительство» по достижении этой даты или ввести режим чрезвычайной ситуации на южной границе, если Конгресс не согласится с его требованием выделить средства на строительство стены.

Федеральные служащие вздохнули с облегчением. Демократы совершают круг почета после весьма символичной победы над Дональдом Трампом. А президенту предстоит непростая задача — спланировать реванш таким образом, чтобы не ввергнуть страну в хаос и не проиграть юридическую дуэль со своими противниками в случае, если его решение о введении чрезвычайного положения будет оспорено в суде.

Но самая главная его проблема в другом. Ему очень сложно будет убедить свой электорат и консервативное экспертное сообщество в том, что он знает, как выиграть следующее сражение с политическими противниками. Иными словами, что на него по-прежнему можно ставить как на человека, умеющего побеждать.

После всех тех баталий, которые выдержал Трамп с начала президентского избирательного цикла (а начался он аж летом 2015-го), очень сложно поверить в то, что он сдался. Но он побежден и унижен, во всяком случае, на данный момент.

Предыдущий раз так Трампа унижали на ужине для прессы в Белом Доме 2011 года, где Барак Обама прилюдно издевался над ним несколько минут. Поговаривают, что именно тогда Дональд принял решение стать президентом США и объявить войну всему вашингтонскому истеблишменту.

Дмитрий Дробницкий