Почему власти Китая скрывают правду о событиях на площади Тяньаньмэнь

30 лет назад в Пекине на площади Тяньаньмэнь произошли массовые народные волнения. В результате силового разгона, по разным данным, погибли как минимум несколько сотен человек. На Западе события 4 июня 1989 года принято идеализировать, представляя протестующих жертвами жестокости коммунистического режима.

В Китае выступления митингующих называли «контрреволюционным бунтом». Но последние годы в ходу более мягкие формулировки. Например, 2 июня министр обороны КНР Вэй Фэнхэ заявил, что волнения на площади Тяньаньмэнь — это «инцидент, связанный с политической турбулентностью».

«Природа» народных волнений

Анализировать события на площади Тяньаньмэнь очень сложно, хотя бы одной причине — информация о нём засекречена китайскими властями. Более того, в преддверии годовщины интернет Поднебесной (полностью подконтролен государству) усиленно зачищали от информации, связанной с выступлениями 4 июня 1989 года.



Но стоит отметить, что политика табуирования со стороны коммунистического режима носит вынужденный характер. Праздновать подавление «контрреволюционного бунта» — за гранью моральных норм, а объявить эти события трагедией — означает автоматическое признание вины властей.

Достоверно известно, что разгон протестной акция на площади Тяньаньмэнь стал финальной точкой массовых молодёжных выступлений после смерти бывшего генерального секретаря ЦК КПК Ху Яобана (1980—1987).

Политик воспринимался как лидер условного либерального крыла коммунистической партии. В 1980-е годы Яобан вступил в жёсткое противостояние с консервативной верхушкой КПК, и в итоге проиграл. Его кончина (умер от сердечного приступа 15 апреля 1989 года) символизировала закат надежды на «демократическую модернизацию» страны.

С конца апреля 1989 года на Тяньаньмэнь происходили события, которые сейчас бы назвали «майданом»

На площади был разбит палаточный городок, который рос как на дрожжах. Митингующие требовали ослабления партийной диктатуры и выражали недовольство произволом чиновников, подозревая их в коррупции. Народные волнения охватили не только Пекин, но и десятки крупных городов страны, включая Шанхай.

Власти пошли на некоторые уступки, ослабив давление на СМИ, и вступили в диалог с митингующими. Однако главные требования митингующих игнорировались. Протест стремительно радикализировался и маргинализировался. Граждане критиковали и высмеивали 84-летнего лидера страны Дэн Сяопина и распивали алкоголь от безделья.



Коммунистический режим терял контроль над ситуацией, а на заседаниях политбюро обсуждалась возможность введения военного положения. Главной опасностью верхушка КПК справедливо называла вероятность гражданской войны.

20 мая Дэн Сяопин ввёл военное положение. Это позволило мобилизовать армию для подавления выступлений. В ответ митингующие начали устанавливать в столице свои порядки. Например, они создавали собственные контрольно-пропускные пункты и перегораживали дороги, препятствуя движению транспорта.

Раздражение властей нарастало с каждым днём. 1 июня премьер КНР Ли Пэн (1988-1998) опубликовал циркуляр «Об истинной природе волнений», где протестующие назывались террористами. Также глава правительства выступил за силовой разгон. Фактически Ли Пэн взял на себя политическую ответственность за дальнейшие трагически е события.

В ночь на 4 июня в Пекин стянули бронетехнику и танки Народно-освободительной армии (НОАК)

По скоплениям митингующих, вооружённых камнями, палками и коктейлями Молотова, был открыт огонь. В основном применялось автоматическое оружие, а бронетехника использовалась для прорыва оборонительных укреплений и прикрытия пехоты.

В результате войскам удалось уничтожить городок, образовавшийся на Тяньаньмэнь. Утром 4 июня подразделения НОАК оцепили периметр площади, лишив граждан возможности продолжать протест.

Количество погибших является предметом многочисленных спекуляций. Amnesty International утверждает, что погибли около одной тысячи протестующих. Есть данные о 4 тысячах жертв и гибели танкистов от коктейлей Молотова. 4 июня 2018 года госсекретарь США Майк Помпео призвал Пекин опубликовать официальную цифру погибших.

Между плохим и очень плохим

Обсуждение событий на площади Тяньаньмэнь по-прежнему табуировано в Китае. Такой подход на Западе резко осуждается. Однако если отбросить морально-этическую сторону проблемы, то молчание Пекина можно объяснить сложившимися политическими традициями, которые в принципе не предполагают диалог с гражданским обществом. Да и самого гражданского общества в Китае никогда не было.

В любом случае разгон митингующих в центре Пекина — событие неоднозначное. Например, властей КНР упрекают в том, что они применяли армию

При этом опускается тот факт, что полиция не обладала спецсредствами для разгона толпы. Её привлечение привело бы к затяжным уличным сражениям. Поэтому решение «очистить» площадь с помощью подразделений НОАК было разумным. Военные выполнили задачу буквально за несколько часов.

Основным вопросом, конечно, остаётся морально-этическая сторона событий 30-летней давности. Армия стреляла по фактически безоружным людям. Есть свидетельства, что войска применяли экспансивные пули (боеприпасы, разрывающие плоть человека). Кроме того, жертвами силовиков могли стать ни в чём невинные граждане.



Лоск интеллигентности китайского протеста пропал ещё и потому, что у митингующих не было единого руководства. Справедливые лозунги носили размытый характер, не подкреплялись конкретной программой действий.

Западным романтизаторам протестов на Тяньаньмэнь не мешало бы понять, в каком состоянии находился Пекин весной 1989 года. Просто представьте, что в центре столицы находятся сотни тысяч людей, которым нужно справлять нужду, чем-то питаться, где-то жить. В Китае с соблюдением элементарных санитарных норм до сих пор большие проблемы.

В то же время власти КНР явно перестарались с очернением митингующих и попытками вычеркнуть силовой разгон из народной памяти и истории государства

Собравшиеся на площади Тяньаньмэнь не были шпионами, агентами зарубежных спецслужб и противниками коммунистического строя. Прежде всего они требовали ослабление роли КПК, которая забронзовела вместе с 84-летним Дэном Сяопином.



Утверждается, что разгон оппозиции стал в каком-то смысле залогом «китайского чуда» — бурного экономического роста в рамках утверждённых КПК плановых документов. Дескать, народные волнения всегда вредят развитию государства, и выполнение требований митингующих могло привести к стагнации экономики и ослаблению КНР в целом.

Нельзя не отметить, что в нашей стране очень сильна ностальгия по китайскому варианту перестройки, который сопровождался либерализацией экономики и сохранением партийной диктатуры. КНР смогла не допустить демократизацию общества, которая, как правило, наступает вслед за свободой бизнеса. Однако цена, которую заплатила Поднебесная 30 лет назад, видимо, настолько велика, что честный разговор о событиях 4 июня 19898 года может привести к всплеску новых масштабных протестов.