Конституционный суд встал на сторону обманутых вкладчиков

Дело, решение по которому вынес 27 октября Конституционный суд, касалось пункта 1 статьи 836 Гражданского кодекса – семь человек пожаловались, что не смогли доказать в судах права на средства, которые они передали банкам в качестве вкладов. Суды не вправе определять договоры как ничтожные или незаключенные только на том основании, что они заключены неуполномоченным работником банка или в банке отсутствуют данные о вкладе, постановил Конституционный суд.

Ситуация, когда вклады в банках не учитываются корректно, не редкость. Санированный Мособлбанк спрятал за балансом средства свыше 350 000 вкладчиков на 76 млрд руб. Вкладчики банков «Огни Москвы» и «Волга кредит» (лишены лицензии) не обнаружили себя в реестрах. То же произошло с вип-вкладчиками Мастер-банка (лишен лицензии), передавшими сбережения сотрудникам банка по нетиповым договорам.

Суды не спешили вставать на сторону пострадавших и часто отказывали им во включении в реестр кредиторов или возврате средств.

Пять граждан, говорится в первой части постановления Конституционного суда, в 2012 г. заключили с банком «Первомайский» договоры вкладов – в здании банка и в присутствии его работников. Один из них регулярно пополнял вклад и получал проценты. Весной 2013 г. вкладчики обратились в банк с просьбой вернуть средства досрочно, но банк им отказал: договоры с ними подписал директор дополнительного офиса «Геленджикский», полномочий на это он не имел, а денежные средства, якобы принятые у граждан как вклады, в кассу банка не поступали.

Геленджикский городской суд Краснодарского края не удовлетворил требования вкладчиков о взыскании с банка средств, размещенных во вклады, процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами и упущенной выгоды. Суд признал их договоры с банком ничтожными или незаключенными: они не соответствуют типовой форме и подписаны неуполномоченным лицом, сам по себе договор банковского вклада не удостоверяет внесения денежных средств, если нет документов, подтверждающих поступление средств. Апелляционные жалобы остались без удовлетворения, в кассации им было отказано.

То же случилось и с двумя вкладчиками Мастер-банка: они обратились в суд с требованием включить их в первую очередь кредиторов, получили отказ, затем проиграли апелляцию и кассацию. Отсутствие сведений о наличии счета для принятия вклада и начисления процентов говорит о несоблюдении письменной формы договора банковского вклада, а это влечет его ничтожность, мотивировали суды.

Конституционный суд пришел к иному выводу: внесение вкладчиком денежных средств на счет банка доказывается любым выданным ему в банке документом.

Если возникают неблагоприятные последствия, продолжает Конституционный суд, ответственность несет банк: будучи коммерческой организацией, он самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли, обладает специальной правоспособностью и является – в отличие от вкладчика – профессионалом в сфере, требующей специальных познаний. Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то гражданин может полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями, сочли в Конституционном суде: бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения сотрудника или предоставивший неуправомоченному лицу доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях.

До сих пор суды неохотно вставали на сторону вкладчиков. Вкладчик обязан проявить лишь обычную в таких ситуациях осмотрительность – заключить договор в здании банка, передать средства сотруднику банка, получить подтверждение совершенной операции. «Поэтому с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота», – сказано в постановлении Конституционного суда.

Судебные постановления по делам семи пострадавших граждан должны быть пересмотрены, сообщил Конституционный суд.

Если выяснялось, что деньги не проходили по счетам, суды отказывали таким вкладчикам, считая договор вклада ничтожным либо незаключенным, говорит партнер Tertychny Law Иван Тертычный: «Теперь судебная практика повернется в другую сторону. Суды обязаны читать и трактовать законы с учетом постановлений Конституционного суда, поскольку сама Конституция обладает высшей юридической силой по сравнению с иными законами». По его словам, ситуация, когда у вкладчиков остаются договоры вкладов, а следов их денежных средств в бухгалтерии банка нет, была весьма распространена, в постановлении Конституционного суда упомянуты семь подавших жалобы вкладчиков, но на самом деле речь идет о гораздо большем числе пострадавших. Если выяснялось, что деньги не проходили по счетам, суды отказывали таким вкладчикам, считая договор вклада ничтожным либо незаключенным, подытоживает он.

Суды должны будут руководствоваться подходом Конституционного суда, сказал и партнер юридической фирмы «Яковлев и партнеры» Игорь Дубов, а если суды удовлетворят требования вкладчиков, Агентство по страхованию вкладов (АСВ) должно будет возместить им то, что подпадает под страховое покрытие (1,4 млн руб.), и включить в первую очередь кредиторов. Для АСВ это станет дополнительной нагрузкой, говорит Тертычный. А если банк продолжает работу, ему придется вернуть средства пострадавшим вкладчикам, добавляет Дубов.

Представитель «Первомайского» сообщил, что банк будет действовать в рамках закона. Руководитель дополнительного офиса «Геленджикский» от работы отстранен, в суде рассматривается уголовное дело о мошенничестве, сказал представитель банка.

Представитель АСВ на вопросы «Ведомостей» не ответил.