Турция, Нагорный Карабах и Южный Кавказ

В конце прошлой недели были процитированы слова министра иностранных дел Ахмета Давутоглу, пожелавшего, чтобы Азербайджан и Армения встретились в Турции для обсуждения нагорно-карабахского конфликта, поскольку Анкара считает, что её нынешняя политика, направленная на урегулирование региональных споров, превратила Турцию в лидера региона.

Принимая во внимание сирийский кризис и весь тот хаос, который в настоящее время царит в регионе, в том числе новую волну насилия, учинённого Рабочей партией Курдистана (РПК), кажется немного странным, что Давутоглу вдруг решил поднять карабахский вопрос. Более того, само предложение нереально и, можно сказать, обречено на неудачу, просто потому что Турцию никто не рассматривает в качестве нейтрального участника процесса.

Поэтому реакция замминистра иностранных дел Армении Шаварша Кочаряна оказалась маленьким сюрпризом. Кочарян ответил: «Для урегулирования конфликта было бы продуктивно, если бы Турция могла подтолкнуть Азербайджан вести переговоры с истинной его стороной – Нагорным Карабахом. Турция, по меньшей мере, не должна продолжать поддерживать позицию Азербайджана «всё или ничего». Если министр иностранных дел Турции искренне хочет помочь урегулированию конфликта, Турции не следует предпринимать попытки исказить суть нагорно-карабахской проблемы».

Хотя я и соглашусь с тем, что Турция не может взять на себя роль посредника, так как она поддерживает аргументы Азербайджана, в то же самое время реакция из Армении может заставить кого-то поверить в то, что Ереван ни на секунду не прекращает поиск решения, что явно не соответствует действительности. Нельзя сказать, что Ереван не устраивает статус-кво. Он продолжает контролировать азербайджанский, в глазах международного сообщества, регион Нагорного Карабаха, а также оккупирует ещё семь соседних с ним районов, не встречая при этом особой международной критики или внешнего давления. Варианта с независимым Карабахом для Азербайджана не существует. Для Армении же этот вариант – единственный. Чем больше времени проходит, тем глубже пускает корни проблема, делая всё более трудным изменение существующего положения. Это в свою очередь приводит к ещё большему разочарованию в Баку и даёт пищу разговорам о возвращении своих земель при помощи военной силы, что усиливает в ответ менталитет осаждённой крепости в Ереване, замыкая конфликт в порочный круг. Турции, которая близка к Азербайджану и не имеет дипломатических отношений с Арменией, с трудом подходит роль посредника в конфликте.

А если шире, Турция хотела бы усилить своё влияние на Южном Кавказе, регионе растущего геостратегического значения, и с указанной целью в последние несколько лет она укрепляла свои связи в экономике, политике и сфере безопасности, как с Азербайджаном, так и с Грузией. Анкара заметно нарастила свои усилия после русско-грузинской войны августа 2008 года, которая разрушила политический статус-кво в регионе. Турция запустила две инициативы, которые в соответствии с её ожиданиями должны были привести к бо́льшей региональной стабильности, а также позволить ей играть более заметную роль в региональных конфликтах подобных нагорно-карабахскому.

Первой была «Платформа стабильности и сотрудничества на Кавказе», а второй – процесс сближения с Арменией, с которой Турция закрыла свою границу и не имела дипломатических отношений с 1993 года. Обе эти инициативы также пришлись на то время, когда отношения Анкары с Россией переживали заметное улучшение. Действительно, внешняя политика Турции на Южном Кавказе в значительной мере будет определяться отношениями Анкары с Россией и, в меньшей степени, с ЕС, поскольку он берёт на себя большую роль в этом регионе.

Увы, Анкара просчиталась, и ни одна из её инициатив не принесла плодов. Провалившееся восстановление отношений с Арменией – главным образом вследствие турецкого решения увязать его с прогрессом по Карабаху – лишь послужило обострению напряжённости в регионе и сорвало международные усилия по разрешению карабахского конфликта, став причиной пробуксовки мирных переговоров и участившихся нарушений режима прекращения огня. Турция недооценила реакцию Азербайджана на сближение с Ереваном и способность армянской диаспоры воздействовать на руководство Армении. Репутация Анкары была подорвана, отношениям с Азербайджаном нанесён ущерб, а руководство Армении заявило о том, что действия Турции были недобросовестными и ей нельзя доверять. Пока Азербайджан и Турция восстанавливали и даже углубляли свои отношения, Ереван пошёл на дальнейшее укрепление связей с Москвой в сфере безопасности, при этом любые новые турецкие начинания рассматривались им с ещё большей долей скептицизма, чем раньше.

Что касается Платформы стабильности и сотрудничества на Кавказе – направленной на выстраивание доверительных отношений посредством создания форума для ведения диалога между тремя государствами Южного Кавказа, Турцией и Россией – толком она так и не заработала. Не до конца продуманная, не включившая в свой состав таких важных игроков на международной арене, как ЕС и США, она встретила весьма умеренный энтузиазм со стороны большинства приглашённых в неё участников. Поэтому по большому счёту она никогда не отрывалась от стартовой тумбы. Если Турция действительно серьёзно настроена на то, чтобы быть заслуживающим доверия региональным игроком, ей нужно найти способ вновь встать на путь сближения с Арменией и не никоим образом не увязывать его при этом с Нагорным Карабахом, учитывая правильное признание того факта, что у Анкары не может быть какой-либо роли в урегулировании данного конфликта.