Народовластие по-русски

Вечевая демократия древнего Новгорода, как и Земские соборы Московской Руси, свидетельствует о глубоких корнях российского народовластия. Однако строительство демократических институтов на более поздних этапах развития нашего государства незаслуженно остаётся в тени.

Первые проекты

Петровские преобразования, проникнутые духом доминирования державной власти, не то что бы совсем исключали принцип выборности, но при Петре I, а позже и при Екатерине II требовались выборы скорее разного рода доверенных людей, на которых правительство возлагало ответственность за сбор налогов, раскладку повинностей и т. п.

А вот в России XIX века кругами высшей бюрократии неоднократно ставился вопрос о создании всероссийского выборного представительного органа власти. Таких моментов было три. Дважды такие проекты обсуждались при Александре I и один раз — при Александре II.


В 1809 году М. М. Сперанским был подготовлен проект «Введения к Уложению государственных законов» — план комплексного государственного преобразования, предусматривавший создание как парламента — Государственной думы, так и местного представительства.

В 1820 году работавшая в Варшаве комиссия под руководством Н. Н. Новосильцева завершила работу над текстом проекта конституции России – «Государственной уставной грамоты Российской империи».

И наконец, в 1881 году М. Т. Лорис-Меликовым было предложено привлекать выборных представителей с мест для предварительного обсуждения законов. Из перечисленных попыток только первые две связаны с проектами создания выборных законодательных палат. Речь явно шла о законосовещательном учреждении.

Поэтому остановимся на проектах 1809 и 1820 годов.

При обсуждении вопроса о создании законодательной палаты одной из основных была проблема обеспечения приемлемого для правительства состава депутатов этого органа власти. Вот как этот вопрос решался реформатором Сперанским.

В его проекте «порядок законодательный» разделялся на четыре степени. За этой формулой скрывались прежде всего многостепенные выборы, при которых напрямую выбиралось лишь представительное учреждение первого уровня, избиравшее депутатов вышестоящей палаты.

Многостепенность – хорошо известное европейской выборной практике средство, позволяющее более или менее контролировать избирательный процесс, корректируя нежелательные капризы прямого волеизъявления избирателей.

Но не только многостепенностью выборов планировал Сперанский гарантировать адекватность будущей Государственной думы. Можно сказать, что он предложил Александру I систему выборов без выборов. «В каждом волостном городе… каждые три года, – гласил проект, – из всех владельцев недвижимой собственности составляется собрание под названием волостной думы (выделено в оригинале. – Ф.С.). Казённые селения от каждого пятисотого участка посылают в думу одного старшину». Таким образом, волостная дума скорее не избиралась, но составлялась из владельцев недвижимости и представителей государственных крестьян.

Тем не менее, эта дума выбирала своих «представителей» в окружную думу, та в свою очередь – в губернскую, а последняя – в Государственную.

Как видим, описана весьма любопытная избирательная система. Имущественный ценз (владение собственностью) не только предоставлял активное избирательное право при выборах вышестоящего законодательного органа, но и автоматически включал соответствовавшего ему человека в число волостных представителей.

Несколько иная, хотя по современным меркам тоже весьма оригинальная система выборов описана в проекте «Государственной уставной грамоты Российской империи», созданном по завершении наполеоновских войн в 1820 году.

Согласно ему, в России должны были быть созданы представительные законодательные учреждения как на общегосударственном уровне, так и на уровне отдельных самоуправляющихся единиц – наместничеств. Общегосударственный парламент в документе назван Государственным сеймом или Государственной думой, однако в дальнейшем в тексте фигурирует лишь первое название.


Государственный сейм, в отличие от проекта Сперанского, предполагался двухпалатным. Верхнюю палату – Сенат – предлагалось полностью назначать императору, нижнюю – «посольскую» (депутатскую) – избирать.

Так же, как и в проекте Сперанского, выборы были непрямыми: депутаты Государственного сейма избирались посольскими палатами наместнических сеймов. При их формировании впервые было предложено применить куриальную систему: устанавливались две курии (сословные группы избирателей) – дворянская и городская.

Куриальность – ещё одна хорошо известная ранней европейской демократии форма лечения капризов массы электората. Поскольку в обществе численность той или иной группы может не соответствовать её реальному политическому весу и значению, то масса избирателей дробится на необходимое число групп-курий, каждая из которых получает право избрать адекватное с точки зрения власти число депутатов.

Как видим, творцы проекта 1820 года вообще не предусмотрели курии крестьянской (а ведь крестьянское население составляло до 90%)...

Но при выборах общегосударственного сейма была запроектирована ещё одна оригинальная процедура. Весьма осведомлённый о ходе работ по составлению проекта будущий декабрист Н. И. Тургенев так описывает её возникновение: «В главе о выборах членов народного собрания было сказано, что депутатов назначают избиратели, – пишет он в своей книге “Россия и русские”, – что может быть проще и естественнее? Тем не менее, император не одобрил этот параграф и заметил, что избиратели таким образом смогут назначить того, кого им заблагорассудится, – “Панина, например”. Граф Панин… находился в немилости у его величества. Статья была тотчас же изменена…».

Однако проект «Государственной уставной грамоты» так и остался проектом. Передаётся анекдот, что когда новый император Николай I обнаружил его в бумагах покойного брата, то, прочитав, бросил в камин со словами: «Умный прочтёт – поймёт, дурак прочтёт – захочет исполнить».

«Думская монархия»

Итак, ни один из проектов создания общегосударственного народного представительства XIX века так и не обрёл силы закона. Россия фактически получила свою первую конституцию лишь с изданием «Основных государственных законов» в редакции1906 года.

6 августа 1905 года были опубликованы три законодательных акта: Манифест об учреждении Государственной думы, её «Учреждение» и Закон о выборах в палату. Этими актами власти начали законодательное оформление системы «думской монархии» в России, завершившееся через два года так называемым «третьеиюньским переворотом» 1907 г.

Впервые в российской истории речь шла о создании законодательной палаты и едва ли не введении парламентского строя. 17 октября 1905 г. в «Манифесте об усовершенствовании государственного порядка» Николай II прямо обещал «установить как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной думы и чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от нас властей».

Впрочем, реально победила более умеренная модель. Думский «надзор за закономерностью действий властей» свёлся к праву депутатского вопроса, а статус второй, равноправной с Думой законодательной палаты получил Государственный Совет, в формирование которого также было введено выборное начало.

Тем не менее, вопрос о работоспособности палат с уже существовавшими органами власти исполнительной необходимо было решить эффективно.

Государственного Совета это касалось в меньшей степени: эта палата наполовину назначалась императором, а наполовину формировалась из представителей элит: традиционной, финансовой, общественной и интеллектуальной (выборы происходили от дворянских собраний, биржевых комитетов, земств, императорских университетов и Академии наук).


В отличие от членов Госсовета депутаты Госдумы – избранники всего народа – совсем не должны были быть настроены на конструктивную работу с правительством априори. Тем более, что до 90% населения империи составляли крестьяне. Их численность отнюдь не соответствовала политической значимости этого сословия. Зато ведущая политическая значимость дворянства, коммерсантов и интеллектуалов отнюдь не была подкреплена соответствующей численностью и сословным статусом этих категорий населения.

Впрочем, всеобщих выборов тогда не знала ни одна западная держава, ограничивая активное избирательное право обычно имущественным цензом. В России опробовали свой рецепт. Выборы в Государственную думу решено было проводить по куриям, подобно выборам в органы местного самоуправления – земства. К трём «земским» куриям – помещичьей, городской и крестьянской – была, правда, добавлена четвёртая – рабочая. Рабочие не могли получить избирательных прав по городской курии ввиду установления там имущественного ценза.

По этой причине в крупных российских городах стали действовать общественные организации со странным для современного уха названием «Общество обывателей и избирателей». В них счастливые обладатели активного избирательного права обсуждали политические новости с теми, кто политикой интересовался, но в силу «невыполнения нормы» имущественного ценза избирательных прав не имел.

I и II Думы оказались категорически неработоспособными: куриальное представительство привело к патовой расстановке сил в высшем эшелоне власти. Дума постоянно инициировала билли, которые заведомо были обречены на провал в виду крайнего радикализма (особенно по земельному вопросу). Император же обладал правом положить под сукно, не подписывая, любой законопроект, прошедший через законодательные палаты. В свою очередь, правительственные законопроекты, утверждение которых Императором не подвергалось сомнению, застревали в Думе как «реакционные». Виной тому, как ни странно, частично была крестьянская курия. Сами крестьяне редко баллотировались в депутаты – сельскому труженику было не до парламентских дебатов, – но охотно избирали своими депутатами дворян или разночинцев-интеллигентов, красиво обещавших им в своих предвыборных речах добиться передачи крестьянству помещичьих земель.

Итогом этого противостояния стал так называемый «третьеиюньский переворот». 3 июня 1907 г. Император Николай II распустил II Государственную думу, что было его конституционным правом. И объявил выборы в III-ю по новому избирательному закону, несколько изменив пропорцию куриального представительства, а заодно урезав избирательные права национальных окраин. Выбранные по этой схеме III и IV Думы оказались вполне работоспособными и отработали полный пятилетний положенный им срок, обеспечив конструктивное взаимодействие с правительством.

Лояльность дореволюционного российского парламента верховной власти не следует преувеличивать: среди депутатов было немало «раскачивавших лодку», особенно эта деятельность активизировалась в годы Первой мировой войны, когда в IV Думе сложился Прогрессивный блок, активно требовавший всего-то навсего «ответственного министерства». То есть парламентского контроля над Советом министров, включавшего право формировать правительство. Деятельность этого блока стала одной – конечно, не единственной – из причин Февраля 17-го года, который вскоре похоронил и «думскую монархию», и самих прогрессистов, положив начало великой революционной смуте и Гражданской войне, бушевавшим до начала 20-х годов…

Прямые, всеобщие, равные

Прямые, всеобщие, равные выборы при тайном голосовании сегодня считаются эталоном демократии. И, пожалуй, нашему читателю интересно будет узнать, что впервые такие выборы были объявлены и проведены… в России.

После лишения Николая II власти и последующего решения объявленного преемником его младшего брата великого князя Михаила Александровича не принимать короны без санкции на то Учредительного собрания, Временное правительство начало подготовку к созыву этого органа власти. Подготовка к выборам была затянута «временными», и собрание, сформированное на основании принципа всеобщего избирательного права, провело свое первое и единственное заседание в начале января 1918 года уже в условиях захвата власти большевиками.

На выборах была применена знакомая нам система выставления партийных списков. Победили эсеры (фактически – крестьянские и умеренные социалисты): 370 мандатов из 715. И лишь за ними шли захватившие власть большевики (175 мест). Результаты прочих партий были незначительны.

Конечно же, собрание не смогло проработать долго. Уже 6 января (по ст. стилю) депутаты обнаружили на дверях Таврического дворца замок, а вокруг него — вооружённую охрану.

Большевистский рецепт

В результате установления тотального контроля над выборным процессом и советами, начиная с 1936 года (по новой Конституции) большевики позволили себе иметь вполне «буржуазно-демократические» прямые, всеобщие и равные выборы при тайном голосовании. Правда, при сложившемся тоталитарном политическом режиме они неизменно давали один и тот же результат – 99,9% за «нерушимый блок коммунистов и беспартийных» (то есть за кандидатов, прошедших утверждение властей).




Первые же выборы, проведённые в ходе «перестройки», в 1989 и 1990 годах, в СССР и РСФСР дали совершенно непредсказуемый результат (фактическое поражение Коммунистической партии и создание плохо управляемых и мало работоспособных Съездов народных депутатов).

Результатом формально демократичной, а по существу – анархичной системы выборов стало крушение СССР, двухлетняя борьба президента Ельцина с Верховным Советом и Съездом, печальные события осени 1993 года в Москве, принятие ныне действующей Конституции. В рамках которой до сих ведутся споры, прямые или непрямые должны быть выборы глав регионов, как формировать Совет Федерации, избирать в Думу по округам или партийным спискам и т. п.

Только в этих спорах не надо забывать, что спорить надо не о соответствии наших процедур неким мифическим стандартам демократии, а о том, что будет лучше для нас, для России, учитывая собственный – не такой уж и малый – исторический опыт.

Фёдор Севастьянов